"Йен Пирс. Комитет Тициана" - читать интересную книгу автора

полотна? Если так, то они того не стоят. Конечно, если он не хочет отправить
несколько картин Эдварду Бирнесу в Лондон в счет своей зарплаты. Если нет,
надо все бросать и возвращаться в Рим.
- Что ж, - нехотя проговорил он, - я все обдумаю и позвоню вам завтра
утром, - а про себя подумал: "Вот так - профессионально и выдержанно. Нельзя
позволять загонять себя в угол. Пусть-ка поломают голову. Толку никакого, но
все равно не помешает". И с этого момента до конца обеда держался с холодной
вежливостью. Он сделал все, что полагалось: едва слышно скрежеща зубами,
расплатился по счету, подал спутнице пальто, проводил из ресторана и
поцеловал руку - последнее всегда удавалось Аргайлу лучше всего, даже если
поцелуй казался незаслуженным. И в этот момент услышал за спиной
покашливание - кто-то стоял на площади у него за спиной.
Аргайл обернулся и, узнав женщину, почувствовал, как улетучивается его
плохое настроение.
- Что ты делаешь в Венеции?
- Уж по крайней мере не развлекаюсь, как ты, - отрезала Флавия.
Аргайл смутился, как всегда, когда его заставали врасплох, и в смятении
неуклюже представил свою знакомую:
- Флавия ди Стефано из управления защиты произведений искусств римской
полиции.
На Пианту это не произвело особого впечатления. Она холодно кивнула с
видом человека, который не жаловал полицейских и не считал их достойными
членами общества, обвела неодобрительным взглядом немного неряшливую одежду
Флавии, опустила глаза на ее запыленные коричневые туфли и презрительно
отвернулась. Поблагодарила Аргайла за обед с такой ледяной улыбкой, будто не
подозревала, во что он ему обошелся, и пошла прочь.
- Какая очаровашка, - негромко заметила вслед ей Флавия.
Вконец расстроенный, Аргайл раздраженно потер нос.
- Похоже, ты ей не понравилась. Не принимай на свой счет. Может, это
потому, что она пять минут назад потребовала, чтобы я нарушил закон. Меня
она тоже не любит, хотя я накормил ее обедом.
Оба надолго замолчали. Аргайл не сводил с Флавии восхищенного взгляда,
который она всегда объясняла его смущением. Так оно и было. Он не знал, как
себя держать с таким заводным и вместе с тем спокойно сосредоточенным
человеком: в его сознании части не соединялись в единое целое. Или, если
угодно, соединяться-то соединялись, только он не представлял, где пролегало
их сцепление.
- Так что же ты все-таки здесь делаешь? - наконец спросил он. - Не
представляешь, как я рад тебя видеть. Все-таки дружеское лицо.
- Спасибо, - вежливо поблагодарила Флавия, а про себя решила, что жизнь
в Риме его нисколько не изменила. Если он не понимал ее, то и она не
понимала его. Его обожание на расстоянии начинало смущать Флавию. По ее
мнению, Аргайлу надо было либо забыть о ней, либо заключить в объятия. И то,
и другое ее бы устроило. Но он не делал ни того, ни другого, и это ей
казалось просто нерешительностью. - Приехала на пару дней по поводу одного
дела, - ответила она. - Ерундового. Ничего интересного.
- Ах вот как.
- А ты?
- Судя по всему, даром потерял время.
- Ах вот как. Возникла новая пауза.