"Паяси (Паясисуттанта) (буддизм)" - читать интересную книгу автора

мое. Твоего тут ничего нет. Вручи мне, почтенная, отцовское
наследство". И вот та брахманка вошла с мечом во внутреннюю комнату и
разрезала себе живот: "Сейчас выясню, мальчик у меня или девочка". Так
она и свою жизнь, и дитя, и свое богатство погубила, погибель свою,
глупая и неразумная, нашла, ибо неправильно стремилась получить
наследство. Вот точно так же и ты, князь, глупо и неразумно найдешь
свою погибель, неправильно стремясь на тот свет, - так же как та
брахманка, глупая и неразумная, нашла свою погибель, неправильно
стремясь получить наследство. Добродетельные, следующие благой дхарме
шраманы и брахманы, о князь, не торопят незрелый плод; умные люди
дожидаются пока он созреет. Есть ведь смысл, о князь, в жизни
добродетельных, следующих благой дхарме шра-манов и брахманов. Сколько
живут, о князь, добродетельные, следующие благой дхарме шраманы и
брахманы, столько и творят они многие блага, стараются ради пользы
многих, ради счастья богам и людям. Так что и из такого соображения,
князь, выходит, что есть тот свет, есть самородные существа, есть
плоды и последствия дурных и добрых дел.
- Хоть почтенный Кашьяпа и говорит так, я продолжаю думать, что
нет того света, нет самородных существ, нет плодов и последствий
дурных и добрых дел.
- И у тебя есть какое-то соображение, князь?
- Есть, уважаемый Кашьяпа.
- И какое же оно, князь?
- Вот приводят ко мне, Кашьяпа, изобличенного разбойника:
"Почтенный! Это - изобличенный разбойник. Определяй ему такую кару,
какую захочешь". И я своим слугам велю: "Ну-ка, посадите этого
человека живьем в горшок, закройте крышкой, обтяните его сверху сырой
шкурой, обмажьте мокрой глиной и поставьте его на огонь". "Слушаемся",
- говорят они, сажают этого человека живьем в горшок, закрывают его
крышкой, обтягивают сверху сырой шкурой, обмазывают мокрой глиной и
ставят его на огонь. Когда мы уверены, что человек уже умер, мы горшок
снимаем, отвязываем шкуру, приоткрываем и тихонько смотрим: "Ну-ка,
посмотрим сейчас, как его душа выходить будет". И не видим мы, как его
душа выходит. Вот то соображение, уважаемый Кашьяпа, из которого у
меня выходит, что нет того света, нет самородных существ, нет плодов и
последствий дурных и добрых дел.
- Ты согласишься со мной, князь, что во время дневного отдыха
видишь иной раз во сне прекрасные парки, прекрасные рощи, прекрасные
местности, прекрасные пруды.
- Да, уважаемый Кашьяпа, я согласен с тобой: я во время дневного
отдыха вижу иной раз во сне прекрасные парки, прекрасные рощи,
прекрасные местности, прекрасные пруды.
- А охраняют тебя в это время горбуны, карлики, молодые девушки?
- Да, уважаемый Кашьяпа. Меня в это время охраняют горбуны,
карлики, молодые девушки.
- И разве видят они, как твоя душа уходит, а потом возвращается?
- Нет, уважаемый Кашьяпа.
- Значит, твою живую душу другие живые люди увидеть не могут ни
когда она уходит, ни когда возвращается. Где уж тогда тебе увидеть
мертвую душу, когда она выходит? Так что и из этого соображения,