"Константин Паустовский. Письма (Собрание сочинений, том 9) " - читать интересную книгу автора

освобождение от воинской повинности. Говорил исключительно о деньгах. "Если
я не украду - другой украдет" - вот один из его афоризмов. Он клептоман.
Растаскивает наши вещи по мелочам. Открывают его чемоданы и отбирают
обратно. Человек подлый, грязный, какой-то шершавый. Сегодня утром (12)
уехал Романин. Стало хуже.
Теперь в отряде остался уполномоченный и фельдшерица, о которых я тебе
уже писал, доктор и фельдшер, грубый животный парень из семинаристов.
Работать трудно. Если мне не удастся передвинуться на фронт со своим
пунктом - я, может быть, уйду отсюда раньше 15 декабря. Едва ли я выдержу
даже до 15-го. Здесь люди показывают свое настоящее лицо - и мне так гадко
на душе, так физически противно их общество, что удерживает меня лишь
одно,- мысль, что надо все пройти, все выдержать для того, чтобы создать
себя...
Я часто думаю - неужели ко мне пришла та исключительная, небывалая
любовь, о которой едва-едва мечтали поэты всех времен. Неужели это правда,
девочка?
Должно быть, правда,- когда я думаю о жизни, о себе, о смерти, об
искусстве и творчестве, о море - все мне кажется тусклым. Моя любовь
сильнее. Значит, правда.
Твой Константин.

Е. С. ЗАГОРСКОЙ

16 ноября 1915 г.
Сейчас глухая зимняя ночь. Я потерял чувство времени, мои часы
показывают половину восьмого - значит, часа два-три почти. Я только что
проснулся после короткого страшного сна. Я позабыл, что мне снилось. Когда
я напрягаю память, мне смутно видится широкая знойная улица, ночь,
прозрачная бесконечность огней, шелест листьев каштана, по сонной улице,
где разлита чуткая тишина, какая-то особая тишина звезд, гулко звучат мои
шаги, и я знаю, что где-то здесь близко, близко дышит


16

море. Весна прильнула к морю. И в шелесте листьев, в теплых ветрах, в
шуме ночного моря, во всем я чувствую твою близость, я вижу твои глаза.
Неуловимый сон, что-то, что было и чего не было. Может быть, образы Одессы.
По ночам я читаю Рабиндраната Тагора. Знаешь, как хорошо. Все, о чем
он говорит, так гармонирует с моими порывами и настроениями. Я создаю себя.
Неудержимый творческий порыв к высшему утонченью, одухотворенности, порыв
увидеть свою душу изменчивой и прекрасной, тот порыв, который ты разбудила
во мне,- он так силен, что порою мучит меня. И медленно, тихо загорается во
мне, рождается та воля к жизни, которую я, быть может, на время потерял и
думал, что ее у меня нет. Какой я глупый.
Теперь я знаю. Из корней и завязей горькой и дикой земли поднялся
цветок утонченный, волнующий, ослепительный. Это был человек.
И если он зол, грязей и скучен - во мне подымается гнев, но это не
убивает моих сил.
У меня теперь так много дум. Мне кажется, что в покое снегов, в озерах