"Джеймс Паттерсон. Джек и Джилл (Паук #3)" - читать интересную книгу автора

рок-н-ролл, продолжая вышагивать дальше. Песенка действительно была
древней и принадлежала незабвенной группе "Джетро Талл". В его голове,
даже во время сна, продолжала звучать рок-музыка. Наушники, на все
времена. Богом данные стереонаушники. Он помнил почти всю историю
рок-н-ролла наизусть. Если бы случайно или насильно ему пришлось выслушать
другую музыку, она оставила бы его совершенно равнодушным.
- Круче крутого! - вновь рассмеялся человек. И впрямь, настроение у него
сегодня было преотличное. Все предстоящее вызывало у него эйфорию, истому
и сладостное легкое головокружение. Самое лучшее время и, одновременно,
самое поганое. Лучшее и поганое, поганое и еще поганее?
Место убийства было определено им заранее. Густой ельник и заросли других
вечнозеленых деревьев, подходящих вплотную к Юго-Восточной автостраде.
Тишина, безлюдье и лесная чаща - что может быть лучше?
Лесополоса располагалась перпендикулярно целому ряду низеньких желтых
кирпичных домишек и популярному винному погребку на 6-й улице. Разведка
местности была произведена уже давно, и он буквально влюбился в этот
славный уголок. Сейчас человек уже видел детишек из начальной школы
Соджорнер Трут, бесцельно слонявших возле кондитерской лавки. Маленькие
педики выглядели в этом нежном возрасте очень соблазнительными. И
умненькими.
Даже чересчур: маленькие сраные хитрожопые роботы! Вы и не поверите,
насколько я ненавижу вас! Злобные мелкие паразиты! Де-тиш-ки-и-и! Все
такие хорошенькие! Тьфу!
Он согнулся и, кряхтя, с трудом протиснулся в самую гущу низкорослого
кустарника. Здесь ему предстояло заняться еще одним серьезным делом.
Человек принялся, один за другим, надувать разноцветные воздушные шары:
красные, оранжевые, синие и желтые.
Огромные цветастые хреновины, перед которыми не сможет устоять ни один
маленький ребенок, если только он не родился безнадежным кретином. Что же
касается человека, надувавшего это латексное чудо, то он ненавидел
подобную искусственную красивость. Ненавидел до отвращения. Но у
большинства ребятишек шары всегда вызывают восторг. Поэтому все рассчитано
верно.
Привязав к одному из шариков крепкий десятифутовый шнурок, он надежно
закрепил его за одну из веток.
Человек вытолкнул шар вверх, и тот, подхваченный порывом ветра, поднялся
над кустами, напоминая симпатичную отрезанную голову.
Итак, он приготовился ждать в своей кустарниковой пещере.
- Сегодня я должен отправить кое-кого в помойку, - он то ли пел, то ли
шептал заклинание. - Должен, должен. Просто должен, должен.
Неожиданно рядом с его укрытием послышался шорох, и он услышал, как,
щелкнув, сломалась ветка. Кто-то пришел к нему в гости.
Человек замер, весь превратившись в слух. Под чьей-то невидимой рукой
трещали раздвигаемые кусты. Все шорохи для него, затаившегося, как зверь,
звучали необычайно громко.
Разум на время оставил человека: он был страшно напуган, словно тот, кто
ломился сейчас через заросли, хотел добраться до него самого. Адреналин
бешеным потоком ударил в кровь. Горло сдавил спазм.
Вдруг в поле его зрения возникло лицо, вернее, половина лица: только лоб и
глаза.