"Гарет Паттерсон. Львы в наследство (из жизни животных)" - читать интересную книгу автора

с почти выщипанной травой, лишь редкие сухие пучки кое-где пробиваются из
выжженной солнцем почвы. Я знал, что по этой территории проходят кочевые
племена сомалийцев со стадами верблюдов, коров и коз, но и представить
себе не мог, что изголодавшийся скот может принести такой страшный и
ощутимый вред.
Проезжая по этому глухому и беззащитному заповеднику, я думал о том,
как же печально, что человек, посвятивший свою жизнь дикой природе,
теперь, на склоне лет, живет на земле, где разрушающее воздействие людей
особенно бросается в глаза!
Уже вечерело, когда мы достигли "Кампи-иа-Симба", где жил Джордж.
Лагерь, окруженный прочной оградой от львов, казался безмолвным и
пустынным. Тихо вышел кто-то из работников Джорджа и открыл нам ворота. Я
въехал на территорию лагеря, испытывая легкое беспокойство. Мы
припарковали машину, и работник повел нас к большой группе построек,
крытых пальмовыми листьями. Внезапно я увидел через щель в пальмовой крыше
копну седых волос и профиль человека, в котором безошибочно узнал Джорджа
Адамсона.
Мы подошли к хижине, и тут появился сам Джордж. На нем были зеленые
шорты, на ногах - кожаные сандалии. Сперва он глянул на нас с Джейн с
некоторым удивлением, и я несколько церемонно представил себя и ее. Тут
Джордж улыбнулся, его лицо преобразилось, и, когда в глазах его блеснули
искорки, нам стало легче.

- Да, да, - сказал он, - я вспомнил о вашем письме. Не хотите ли чаю?
Тут из хижины-столовой показалась еще одна фигура, и Джордж
представил нам Маргот Хенке, давнишнюю их с Джой подругу, приехавшую в
лагерь погостить.
Мы расселись за столом, и разговор, конечно же, зашел о львах.
Никогда не забуду, какой интерес Джордж проявил к моей книге "Плач по
львам", которую я ему привез. Я подробнее рассказал о своей работе со
львами Ботсваны и посетовал на браконьерство. Джордж слушал, хмуря брови и
уныло покачивая головой.
- Боже мой, - бормотал он, горюя о моих львах, как о своих
собственных. Его переживания были вполне понятны - ведь речь шла о
животных, о которых он так пекся.
Вскоре разговор в хижине-столовой перешел в диалог между мной и
Джорджем, а Джейн и Маргот оставалось лишь слушать наши дискуссии. Солнце
уже село за горизонт, воздух наполнился звуками ночной Африки-писком
летучих мышей и монотонным пением сверчков, - а разговор все продолжался.
Джордж отвечал на мои вопросы и, в свою очередь, дотошно выспрашивал о
львах Ботсваны, сверяя мои суждения о поведении львов с собственными.
Наступила ночь, а он открывал мне все новые секреты своих отношений со
львами длиной в целую жизнь.
Встреча с Джорджем подтвердила, что мой друг оказался прав - это был
приятный и полезный опыт. Впервые в жизни я свободно и откровенно говорил
о львах, не опасаясь губительного скептицизма зашоренного или
недоверчивого собеседника-ученого.
После скромного ужина - суп с поджаренными хлебцами - Джейн и Маргот
отправились спать, а мы с Джорджем перешли к подробному обсуждению таких
животрепещущих тем, как телепатия между львами и возможное существование