"Еремей Парнов. Мальтийский жезл ("Следователь В.К.Люсин" #3) " - читать интересную книгу автора

рожон, перегнул палку.
Нет, с такими мыслями каши не сваришь. Полное спокойствие, улыбка и
сосредоточенность. Владимир Константинович заставил себя отключиться от
всего постороннего и, как в омут, нырнул в косноязычные упражнения
участкового.
Выстроив разрозненные факты в их временной очередности, Люсин, наконец,
уяснил для себя суть происшествия.
Домработница или, вернее, домоправительница профессора Аглая Степановна
Солдатенкова, вернувшись после почти недельного отсутствия, обнаружила
выбитое окно. Она, естественно, забеспокоилась и кинулась в дом. Но дверь,
ведущая в комнату, оказалась запертой изнутри. Солдатенковой ничего иного не
оставалось, как заглянуть в кабинет со двора. Увидев, что в помещении
полнейший беспорядок, она подняла тревогу. Кто-то из соседей принес
табуретку и помог Аглае Степановне влезть на подоконник, чтобы как следует
все рассмотреть. Не обнаружив Георгия Мартыновича среди разора и запустения,
она немного успокоилась и принялась расспрашивать: может, кто чего знает. Но
так ни до чего и не доискалась. Решив, что профессор мог поехать на
городскую квартиру, старуха позвонила в Москву - раз, другой, третий.
Телефон не отвечал. Тогда она попыталась связаться с институтом, но
профессора не оказалось и там. Лишь на следующее утро, отчаявшись дождаться
хозяина и заподозрив, как она объяснила, "худое", Солдатенкова обратилась в
милицию. Участковый прибыл на место и, приняв необходимые меры для
сохранения следов, произвел предварительный осмотр.
По характеру осколков оконного стекла, обнаруженных на достаточном
удалении от дома, он предположил возможность взрыва. Последняя версия нашла
косвенное подтверждение и в показаниях соседей Солитова,
засвидетельствовавших, что тот вел на дому различные химические
исследования. Проанализировав обстановку, Люсин одобрил действия
участкового. Он хотя и не проявил особой инициативы, но зато ничего не
напортил. Погрешности стиля и логические несуразицы, разумеется, не в счет.
По своему обыкновению, Владимир Константинович начал со схемы. Очертив
в центре бумажного листа квадратик и обозначив его инициалами Солитова, он
сделал несколько ответвлений, пометив их соответствующими подписями:
Солдатенкова, соседи, МХТИ, московская квартира. Из каждого направления
предстояло извлечь максимально возможное. Люсин подумал, что в процессе
работы число таких ответвлений удвоится, утроится, даже удесятерится. И это
только прямые связи. А сколько обозначится косвенных, опосредованных, самым
причудливым образом разветвленных. Только выявив их все, до последней, можно
надеяться на успешный финал.
Отработав первоначальную логическую схему, Люсин позволил себе
задуматься над главным вопросом: жив или нет человек, о самом существовании
которого он даже не подозревал еще каких-нибудь полчаса назад.
Поставив в известность дежурного по городу о намеченных действиях, он
запросил морги, больницы, направил ориентировку по отделениям и в область.
Затем позвонил в отдел кадров МХТИ и, обрисовав ситуацию, попросил
ознакомить его с личным делом Георгия Мартыновича.
- Да-да, я подошлю человека, - сказал он, включая магнитофон. - Но
время не терпит. Поэтому продиктуйте основные позиции, будьте настолько
любезны... Нет, список научных трудов пока не надо, с научными трудами можно
чуточку повременить...