"Еремей Парнов. Секретный узник (Повесть об Эрнсте Тельмане) " - читать интересную книгу автора

всегда бывал там с несколькими приятелями - он помогал им заработать
немного угля для родителей. Такой он и сейчас... Да ты и сама знаешь.
- Потому он и политикой рано занялся! - кивнула Ирма.
- Вся наша жизнь была политикой, внучка. Понимаешь? Эрнсту было
десять лет, когда началась массовая забастовка портовых рабочих. Это было
большое событие в его жизни. Часами он где-то пропадал. Оказалось, у
бастующих рабочих. Когда я его наказал, он обиделся: "За что ты меня
бьешь? Портовые рабочие говорят, что мы должны им помогать. И еще они
говорят, чтоб угольщики перестали торговать углем. Тогда жители Гамбурга
поддержат забастовку". Его как магнитом тянуло в порт. Так это в нем и
осталось. Он сам выбрал свою судьбу.
- И было ему всего десять лет!
- Да, Ирма, десять.
- А я в десять лет почти ничего не понимала! Очень плохо разбиралась
в политике. Ну ладно, пойду домой, дедушка. Спасибо тебе. Ты так интересно
рассказываешь. Я очень, очень люблю папу.
- Твой отец очень хороший... А ты держись подальше от людей, которых
не знаешь. Им ведь не сказали правды о твоем отце, их уверили, будто он
хотел вызвать в Германии беспорядки, будто бы он виновен в пожаре
рейхстага... Поэтому, детка, будь очень осторожна.


Глава 13

МАЛЕНЬКИЕ ПОБЕДЫ

Однажды Тельман вдруг с удивлением понял, что мелкие тюремные новости
тоже интересуют его, как и большие события в большом мире за каменной
стеной.
Это была незаметная подтачивающая работа времени. Так растут
гигантские сталактиты в пещерах, так день за днем море подмывает берега.
Привычка грозила перерасти в тупое равнодушие. Правда, до этого было еще
далеко, очень и очень далеко. Но Тельман умел различать корни явлений. В
тюрьме нет мелочей, твердил он себе, зная, что из крохотных зерен привычки
произрастут плевелы, а мелкие тюремные новости, которые хоть как-то
выбиваются из монотонного и беспощадного течения дней, могут неожиданно
стать жизненно важными. Извечное единство противоборствующих начал. Он
должен был его разрешить для себя. От этого, в конечном счете, зависело
все. Нельзя дать сломить себя, но нельзя и сломиться самому. Страшно
упустить даже самый малый шанс на победу. Поэтому - жесткий контроль надо
всем.
Случайные встречи в тюремных коридорах, каждое слово надзирателя,
вести с воли, обрывок газеты, собственная тоска и боль, даже сны,
кошмарные сны одиночки - отныне все это он должен сам строго разбирать,
ежедневно контролировать.
Другого пути нет. Если руки не могут совершить подкоп под тюремные
стены, это сделает разум. Каждый день должен приносить хоть какую-то
крупицу на его, Тельмана, чашу весов. Пусть она еще очень, очень высока,
перевешенная чудовищной гирей прусского изощренного опыта по части тюрем,
но крупица за крупицей, капля за каплей, и она пойдет вниз. Пойдет вниз.