"Еремей Парнов. Секретный узник (Повесть об Эрнсте Тельмане) " - читать интересную книгу автора

большевизма в Германии. После него должны были быть подожжены все
правительственные здания, замки, музеи и другие жизненно необходимые
помещения. Рейхсминистр Геринг принял чрезвычайные меры против этой
страшной опасности". Записали? Так будет гораздо лучше. Как вам кажется?
- Разумеется, господин рейхсминистр.
- Прочитайте заявление шайке, - Геринг двинул перчаткой в сторону
журналистов. - И гоните всех в шею. Пора кончать. Да... От себя - слышите,
Зоммерфельд? - лично от себя, в порядке шутки, можете вскользь заметить,
что рейхсминистр Геринг, хотя и преисполнен негодования, не склонен,
однако, слишком трагически рассматривать данный инцидент. С художественной
точки зрения это здание не представляет ценности. Поэтому нас больше
заботит, так сказать, чисто утилитарная сторона. Придется подобрать для
говорильни новое помещение, скажем, королевскую оперу. Вот тут вы и
скажете в шутку, что рейхсминистру опера всегда казалась важнее
рейхстага. - Он рассмеялся. - Вы все поняли, Зоммерфельд?
Пресс-референт поклонился и закрыл блокнот, а массивный, в свободном,
подчеркнуто цивильном дождевике и видавшей виды помятой шляпе рейхсминистр
сделал ручкой топтавшимся в почтительном отдалении фотографам и,
переваливаясь, направился к машине. В отличие от других вождей
"тысячелетнего" рейха, он приехал в голубом спортивном кабриолете, словно
на воскресную прогулку.
...Когда обер-бургомистр Зам возвратился к себе на квартиру, почти
все гости уже разошлись. В библиотеке за кофе и ликерами сидели только
генерал Рундштедт, бывший министр Тревиранус и оба графа Штауффенберги,
решившие во что бы то ни стало дождаться хозяина.
- Прошу меня простить, господа, - отдуваясь, покачал головой
бургомистр. - Ужасное, просто кошмарное зрелище. Все наши лидеры в один
голос утверждают, что пожар - дело рук коммунистов. Это был заранее
спланированный акт, господа. Здание загорелось сразу в двадцати или даже
тридцати местах. Чего там только не было: сера, фосфор, порох, бензин,
пропитанные маслом опилки... Задержан какой-то голландец, который, как
утверждают, поджег здание с помощью заранее принесенных раскаленных углей.
- Один в тридцати местах? - хмуро спросил Клаус Штауффенберг.
- Такова официальная версия, господа! - бургомистр потер озябшие руки
и налил себе рюмку золотого бенедиктина.
- А ваше мнение? - спросил Рундштедт.
- Я слишком мало знаю, господа. Наци утверждают, что это коммунисты.
- Вы говорите, коммунисты? - усмехнулся Тревиранус. - Нет, это
сделали наци.
Все замолчали. В недопитых рюмках грустно светилось густое вино,
бросавшее разноцветные тени на полированную поверхность стола драгоценного
розового дерева.
Зам подошел к окну и раздвинул шторы. Малиновое зарево над темными,
унизанными широкими каминными трубами черепичными крышами погасло.
Он один знал, что не случаен даже этот маленький; ужин в старом
буржуазном доме близ рейхстага. По личной просьбе министра иностранных дел
барона фон Нейрата он пригласил к себе сегодня Брюнинга. Теперь он
понимает, кому и зачем было нужно, чтобы именно в этот день видные
политические деятели находились недалеко от рейхстага. Одни готовили
свидетелей, другие начиняли рейхстаг воспламеняющимися материалами.