"Тим Паркс. Дорогая Массимина (Дорогая Массимина #1) " - читать интересную книгу автора

Ту ночь они совершенно точно провели в разных постелях. Как ни
странно, вечер прошел совсем неплохо. Массимина приготовила салат, собрала
на стол, потом вымыла посуду и скрылась в ванной, откуда появилась в
неизменном спортивном костюме, но уже - как несколько нервно отметил Моррис
- без лифчика. Груди девушки оказались куда крупнее и тяжелее, чем он
предполагал; впрочем, всякий бы ошибся, глядя на эту хрупкую фигурку. Сидя
за кухонным столом (который надежным щитом отделял его от устроившейся
напротив девушки), Моррис затеял хорошо знакомую им игру в вопросы-ответы,
которую они отлично освоили, поджидая в баре автобус. Массимина
непринужденно и охотно отвечала на вопросы: Бобо увильнул от армии
благодаря одному доктору, другу его отца, тот выписал свидетельство, будто
Бобо страдает язвой желудка; с бедной мамой однажды произошел несчастный
случай, и она оглохла на одно ухо; Антонелла учится на юриста; дурочка
Паола втюрилась в женатика и хочет уехать куда-нибудь на год, чтобы
развеяться и забыть о своей любви, но мама...
Все оказалось проще простого, думал Моррис, вполуха слушая болтовню
девушки. Раз снятый лифчик вовсе не является сигналом к решительным
действиям, то волноваться нет причин. В одиннадцать часов он внезапно
объявил, что с утра пораньше уезжает в Виченцу.
Тогда лучше лечь спать, покладисто отозвалась Массимина. Она нашла на
буфете его щетку и принялась расчесывать длинные черные волосы, которые в
ярком электрическом свете отливали загадочной рыжиной. Кто ляжет на диване?
- поинтересовалась девушка. Моррис объявил, что он, и тут же испугался, не
прозвучали ли его слова слишком поспешно, слишком галантно...
Разве сыщешь в Англии такую милую девушку? - вопрошал он, обращаясь к
украденной дриаде. От университетских вечеринок у него в памяти остались
лишь записные обольстительницы и потаскушки, для которых ты пустое место,
если не умеешь танцевать, но становишься желанным трофеем, как только
выясняется, что остальные кавалеры либо разобраны, либо пьяны в стельку, и
тогда тебя пытаются затащить к себе в комнату с таким рвением, будто только
о том всю жизнь и мечтали. Все познается в сравнении, и католическая
провинция тут явно выигрывает. Он сделал правильный выбор.
Хотя к дивану, надо сказать, это не относится. Восемь часов в позе
скрюченного вопросительного знака - не самый лучший отдых, особенно если то
и дело просыпаешься от собачьего лая за окном, саднящим языком облизываешь
пересохшие губы и стискиваешь зубы от ненависти к проклятой псине.
И вот первый утренний свет излился на красную обивку дивана упругим,
раскаленным добела столбом. Вращая головой, чтобы размять затекшую шею,
Моррис спросил:
- Сколько здесь?
Он понимал, что не следует этого делать, но мысль уже завладела им. А
если мысль засела в голове, она рано или поздно сработает - как ружье,
висящее на стене. Кстати об оружии. У Морриса была досадная, почти
болезненная, на его взгляд, привычка: видеть оружие везде и всюду. Даже
намазывая поутру масло на хлеб, он уважительно проводил пальцем по рукоятке
ножа, не в силах отрешиться от разрушительной силы, таящейся в истонченном
от старости кухонном лезвии.
- Два миллиона. Все, что было у меня на счету. Но если экономить, то
можно протянуть на них какое-то время, пока один из нас не найдет работу. -
Массимина замолчала. - Морри, а тебе обязательно ехать сегодня в Виченцу?