"Сергей Парфенов. Виа Долороза " - читать интересную книгу автора

задаются отнюдь не из праздного любопытства.
- Да, - ответил он чужим, подсиповатым голосом и сделал рефлекторное
движение рукой, зачесывая спадающие на бок редкие волосы, а заодно пытаясь
незаметно смахнуть выступившую на лбу испарину.
- Борис Моисеевич, - сочувствующе посмотрел на Сосновского заместитель
посла. - Дело в том, что с момента вашего приглашения произошли некоторые
изменения... Приглашение было выслано вам почти год назад и за это время
дела компании, мягко говоря, несколько ухудшились... Прошлый год компания
закончила с убытками порядка 12 миллионов долларов. Так, что я должен
сообщить вам неприятное известие, Борис Моисеевич... Боюсь, компания не
сможет принять вас на работу...
Борис Моисеевич судорожно сглотнул, но усилием воли подавил появившуюся
у него противную дрожь под коленкой. Яков Маген тем временем подошел к
встроенному в стену сейфу, достал оттуда несколько листов и, вернувшись,
протянул их Сосновскому.
- Борис Моисеевич, я вас не пугаю, - все так же спокойно произнес он. -
Вот это отчет компании за последний квартал. Посмотрите...
Сосновский взял протянутые ему листы и, стараясь успокоится, начал
неторопливо их рассматривать. В руках у него был составленный по
международным стандартам бухгалтерский отчет. Борис Моисеевич уже
сталкивался с подобными отчетами в своей работе, - ему приходилось
использовать методы математического анализа, его основную специализацию,
применительно к экономическим показателям, и некоторые из них брались именно
из таких отчетов. Отчет был на английском языке, поэтому Борис Моисеевич без
труда нашел знакомые ему графы profits/losses - "прибыли и убытки" и
погрустнел ещё больше. Действительно, - если верить цифрам, то дела у
компании обстояли совсем неважно...
- Как видите, в этом году положение компании продолжает ухудшаться, -
проследив за его взглядом, сообщил Маген. - Конечно это никак не влияет на
наше решение выдать вам визу... Но, Борис Моисеевич... Давайте подумаем
серьезно, чем вы будете там заниматься? Я, конечно, знаю - вы хороший
ученый, пять лет назад защитили докторскую диссертацию, у вас более тридцати
научных работ и несколько монографий. Но... Только за последний год СССР
покинуло более 120 тысяч евреев. И всем им нужна работа! Поэтому профессор
Гейниц, например, сейчас работает дворником... Конечно, и дворником он
получает больше, чем здесь профессором, но... - чиновник на секунду
замолчал, сделав сочувствующее лицо, а потом невозмутимо продолжил. - Тот,
кто согласился в Израиле на работу дворника уже никогда не поднимется до
уровня профессора... И поверьте, Борис Моисеевич, я бы не хотел, чтобы вы
проверяли эту аксиому на себе.. К тому же у вас ещё язык... Насколько я
помню, вы в анкете указали, что свободно владеете английским, а вот с
ивритом у вас не очень? Ведь так?
Борис Сосновский промолчал, исподлобья наблюдая за чиновником. Было
ясно, что вопросы ему задаются риторические, - ответы на них знают. Было
понятно, что прежде чем его сюда вызвать, тут основательно проштудировали
его биографию, которая была приложена к заявлению на выезд. Но только к чему
все это? Действительно, из иврита Сосновский помнил только пару слов -
"шолом" и "шлемазл". Что такое "шолом" знает каждый... А вот "шлемазл"
осталось у Бориса Моисеевича из детства... Так его называла бабушка, когда
он совершал какую-нибудь шкодливую проказу. Но причем здесь иврит? Ведь