"И.Д.Папанин. Лед и пламень " - читать интересную книгу автора

Поп заставлял молитвы петь, а у меня слуха никакого.
Насколько я не любил священника, настолько боготворил нашу учительницу
Екатерину Степановну. Она вела нас с первого по четвертый, последний класс.
Хорошая была. Так интересно рассказывала на уроках, что мы, раскрыв рты,
слушали. Добрая была, строгостей не применяла, а стыдно было перед ней, если
не знал урока.
Школу я окончил с отличием. Грамоту получил. На экзамен приехал
инспектор из земской управы, прибыло и другое начальство. Екатерина
Степановна вызвала к доске меня: наверное, хотела показать начальству, что
вот, мол, посмотрите, какой маленький, а толковый.
Экзаменаторы попросили меня сходить за отцом. Я перепугался: отец в
школу и дороги не знал, да и я вроде ничем не проштрафился. Оказывается,
предложили отцу:
- Ваш сын - ученик, безусловно, способный. Мы согласны учить его и
дальше - на казенный счет. Как вы к этому относитесь?
- У меня кроме Ивана пятеро детей, всех кормить надо. Считать-писать
умеет - и ладно.
Как же мне хотелось учиться еще хотя бы годик-два! Но я промолчал.
Знал, что у отца иного выхода нет. Пришлось оставить мечты о мореходном
училище.

ОБРЕТАЮ РЕМЕСЛО

У меня защемило сердце, когда я, впервые читая "Детство" Максима
Горького, дошел до слов:
- Ну, Лексей, ты не медаль, на шее у меня не место тебе, а иди-ка ты в
люди.
Сказал это состоятельный дед Каширин, весь белый свет которому застила
копейка. Я выслушал от отца приблизительно те же слова, хотя мой отец был не
чета Каширину. И пошел я работать в свои двенадцать лет.
Стал я учеником в учреждении, которое называлось "Лоция Черного и
Азовского морей". За этими словами скрывался завод, а точнее - мастерские по
изготовлению навигационных приборов для нужд Черноморского флота. Находилась
"Лоция" в маленьком приземистом здании, куда я и бегал каждый день, никогда
не уставая наблюдать за тем, что видел.
Окраины города я знал отлично, центр - гораздо хуже. Там разгуливала
чуждая мне и моим друзьям, с иголочки одетая публика. На Приморском
бульваре, да и на других центральных улицах не просто прогуливались, но
демонстрировали свое положение, вес в обществе. Запомнился мне купец, что в
марте шел по бульвару в енотовой шубе. Пот с него градом, но на лице
сплошное довольство: "Видите, как я богат". Все выставлялось напоказ.
Даже я, бесконечно далекий от этого мира, научился безошибочно
определять, кто есть кто, отличал преуспевающего чиновника от неудачника.
Наблюдательность сослужила мне потом добрую службу, особенно в бытность мою
комендантом Крымской ЧК.
Мои сверстники и сам я не завидовали богатству. Рано став
самостоятельными, мы ценили только то, чего добивались трудом. Если мы чему
и завидовали, так это силе, ловкости, профессиональному мастерству. Нашими
кумирами были борцы, фокусники, силачи. Мы презирали тех людей, которые не
умели плавать, боялись самого пустячного волнения на море, страшились ходить