"Вера Федоровна Панова. Собрание сочинений в 5 т (т. 2)" - читать интересную книгу автора

- Это что, бунт? - спросила Дорофея. Думала пошутить, а вышло
тоскливо.
- Слушайте, - сказала она, - сегодня повестка была - шестнадцать
вопросов. Я не могу сейчас больше ничего обсуждать. И мне еще готовить
тезисы.
- Отложим до завтра, - снизошла Юлька. - Хотя обсуждать тут нечего, а
надо решать... Спокойной ночи.
Она ушла. Ушел сразу и Леонид Никитич, показывая, что не хочет без
Юльки продолжать разговор. Дорофея сидела у стола. Не шли в голову тезисы.
Текло ночное время... Негромко хлопнула входная дверь - это Лариса пришла,
она одна умеет захлопнуть дверь так осторожно, чтобы никого не
разбудить... Она тихо разделась в передней и вошла в столовую, очень
бледная, с мученическими глазами.
- Ну вот, - сказала она, голос у нее прозвенел и сорвался. - Вы
хотели ребенка, так его не будет.
И, еле двигая ногами, пошла в свою комнату. Дорофее стало тошно,
душно; она поднялась и пошла за Ларисой. Та стояла и разбирала постель на
ночь. Она делала это аккуратно и неторопливо, тонкие руки ее плавно
двигались над кроватью. Дорофея спросила резко:
- Какой негодяй тебе это сделал?
Лариса повернула белое лицо и посмотрела на нее. Дорофея поникла
головой, как виноватая.
Потом она подсела к Ларисе и гладила ее молча, а та лежала на спине
неподвижно, с закрытыми глазами, и была похожа на покойницу...
- Геня, - сказала Дорофея, - нам лучше жить врозь.
Сказала сухо, отчужденно, хотя сердце рвалось от боли: вот куда
зашло - она отсылает от себя Геню! Но ничего нельзя было придумать
другого, она отсылала его не потому, что этого хотели муж и Юлька, - сама
отсылала, по своей воле. При всей любви к нему, она сейчас не могла
оставить его возле себя и удалить Ларису, этого она никогда бы себе не
простила, терзалась бы до последнего часа...
- Придется врозь, - повторила она, собрав всю твердость.
Она ждала, что он будет поражен, начнет упрекать, просить... Но он
сидел и, вытянув губы, что-то насвистывал.
- Пожалуй, действительно, - сказал он.
Он подумал, что отец и мать становятся все придирчивей, мать подпала
под влияние отца и Юльки, скоро дома совсем не будет житья. Лариса умную
сделала вещь: на что ребенок? - а они разыгрывают трагедию.
Дорофея поехала к Марье Федоровне и целый вечер выплакивала ей свое
горе.
Акиндиновы, Марья Федоровна и Георгий Алексеич, снова появились в
Энске за несколько лет до войны. Акиндинов стал большой хозяйственник, его
назначили директором станкостроительного. У них, как и у Дорофеи, мало
было времени, чтобы ходить в гости; но в несчастье они вспоминали друг о
друге, и Дорофее не стыдно было по-бабьи, по-деревенски плакать перед
Марьей Федоровной, которая давно ее знала и понимала все. У Акиндиновых
обе дочки были замужем, жили с мужьями и детьми в других городах, Марья
Федоровна по ним тосковала. Глядя на Дорофею, она тоже всплакнула.
- Друг вы мой! - сказала она со своей горячностью. - Вы правильно
поступили, что доверили его другим людям! Пусть они его возьмут и