"Алексей (Леонид) Пантелеев. Пакет (про войну)" - читать интересную книгу автора

Ей-богу, отпустят.
Но тут, понимаете, снова случилось приключение.
Вдруг, вы представьте, за окном во дворе какой-то начался шум. Какой-то
послышался голос. Какое-то, даже пение послышалось. И мне почему-то сразу
стало невесело. У меня какое-то вроде предчувствие появилось.
Мне худо стало.
А комиссар, который в кавказской рубахе сидел, спрашивает:
- Чего там такое случилось, во дворе?
Который с бородой повернулся к окну и отвечает:
- А эго все тот самый несчастный старикан шумит.
- Какой несчастный старикан?
- А тот пасечник, у которого добровольцы жену зарезали.
- А, - говорит комиссар. - Чего же он бродит тут?
Чего его не впускают? Может быть, он голодный - так пусть ребята
накормят.
А тут распахнулась дверь, и сам этот несчастный пасечник ворвался в
избу.
Ну, я его сразу узнал. Как же мне было его не узнать, когда он на меня
за один день столько страху нагнал.
Эго был тот самый мужик. Сумасшедший. Теперь он совсем уж был страшный.
Одежда его совсем изодралась.
Руки и ноги его были в крови, как будто он три часа в шиповнике
прятался. И главное дело - глаза у него совсем полоумные стали. Такими
глазами можно было цельный полк боевой кавалерии испуга1ь. Я чуть на пол
не сел от страха.
А он увидел меня - как замашет руками, как заорет:
- Ага! - кричит. - Бота он! Товарищи! - говорит. - Большевики! Бейте
его! Бейте чертова сына! Стреляйте в него сию минуту с самого длинного
нагана...
- А что, - говорит комиссар, - ты его разве знаешь?
- Знаю! - говорит. - Как же не знать! Они самые хату мою сожгли и
жинку, старушку мою, штыком закололи. Они же, собаки, после уздечкой меня
в лесу увязали...
- Что? - говорит комиссар. - Что такое?
А я говорю:
- Как уздечкой? Врет, - говорю, - не уздечкой, а ремешком...
А он говорит:
- Это, - говорит, - генерала Мамонтова кульеры!
Шли они, - говорит, - до Курбатова с доносом. Я все своими ушами
слышал, хоть они меня, подлецы, уздечкой связали и в канаву кинули.
Я говорю:
- Не ври! Что ты выдумываешь. Не уздечкой вовсе мы тебя вязали.
А комиссар:
- Ша! - говорит. - Не гуди! А лучше скажи, дрянь, зачем это ты в
Курбатово путешествовал?
Я говорю:
- Ну так что ж... Это верно. Действительно, мы шли в Курбатово. Но шли
мы занарочно... Шли мы...
Я смутился. Я спутался, понимаете, и покраснел, наверно.
- Шли мы, - я говорю, - не туда, а шли сюда. Шли мы...