"Алекс Паншин. Обряд перехода" - читать интересную книгу автора - А в чем дело? - спросил мистер Мбеле.
- С тех пор, как мы приехали, ни одной минуты не было, чтобы в доме не толпились посторонние, - объяснила я. - У нас совсем не остается времени для своей жизни. Можете мне поверить, там, в Альфинг-Куоде, не было ничего подобного. Мистер Мбеле открыто улыбнулся. - В этом надо винить не Гео-Куод, - сказал он. - Так случается всегда, когда кто-то становится Председателем Совета. Вот увидишь, через несколько дней новизна сгладится, и все войдет в колею. Мы поговорили еще несколько минут, и миссис Мбеле принесла нам поесть. Эта приятная крупная женщина с широким лицом и светло-каштановыми волосами выглядела немного моложе своего мужа. Во время еды мы договорились, что будем встречаться в полдень по понедельникам и четвергам и в пятницу вечером, а если появится важная причина, то расписание можно будет изменить. Мистер Мбеле закончил первую встречу словами: - Я хочу, чтобы вам с самого начала стало ясно: ваша цель - учиться, моя - помогать вам или заставлять вас, хотя я сомневаюсь, надо ли любого из вас заставлять. Меня очень мало волнуют записи в ваших табелях, и я не люблю заниматься диаграммами и прочими ненужными вещами, уводящими от основной цели. Если вы захотите чему-нибудь научиться и у вас окажется необходимая подготовка, чтобы с этим справиться, я готов вам помочь, независимо от того, входит ли это формально в программу вашего обучения. Если у вас не будет необходимых основ, я помогу вам их приобрести. Но в ответ я хочу, чтобы вы сделали кое-что и для меня. Прошло уже много лет с мне, если я забуду соблюсти какой-нибудь ритуал, который мистер Куинс считает существенным. Ну как, это справедливо? Вопреки своей семейной лояльности я обнаружила, что мистер Мбеле мне нравится, и очень была довольна, что меня прикрепили к нему ученицей. Правда, я не могла признаться в этом публично. Когда мы снова оказались в коридорах и шли обратно домой, Джимми вдруг сказал: - Постой-ка... Мы остановились, и он повернулся лицом ко мне. - Я хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь, - произнес Джимми. - Обещай никому не рассказывать про моего деда и про то, что я хочу стать ординологом. - Это уже две вещи, - съехидничала я. - Не шути! - умоляюще сказал он. - Ребята устроят мне жуткую жизнь, если узнают, что я хочу заниматься таким странным делом. - Ничего, я ведь тоже хочу стать синтезатором, - утешила я его. - Ладно, я никому не скажу о тебе, если ты никому не скажешь обо мне. Мы приняли это как торжественное обещание, и с тех пор все, что когда-либо говорилось в квартире мистера Мбеле, оставалось между нами и никогда не выносилось на публику. Это был, если угодно, оазис в пустыне детского и взрослого невежества, где мы могли спокойно высказывать любые свои мысли, не опасаясь увидеть их опороченными, осмеянными и растоптанными, даже если они того заслуживали. Такие места очень ценны. - Знаешь, - говорил Джимми, - я рад, что меня перевели. Мне очень |
|
|