"Галина Панизовская. Выход из одиночества" - читать интересную книгу автора

Жиль прислушивался к тому, как бьет струя о стекло. Конь-
як в институтском вертолете. Коньяк, припрятанный профессо-
ром ди Эвором. Конечно, в сложившейся ситуации это было
очень кстати. И все же он не мог представить себе дн Эвора,
проносящего бутылку за пазухой, осторожно оглядывающегося по
сторонам... Спиртные напитки в здании института воспреща-
лись.
И когда он ее протащил так незаметно?
А может, у него там целый склад? И он посасывает поти-
хоньку все полеты: не может дождаться конца... Тогда, воз-
можно, горные старцы правы - молодость на дне бурдюка; Жиль
в поисках научных истин засыпает у прогнившего сарая и видит
сны про города и буглеров, а Норман ди Эвор валяется в это
время мертвецки пьяный. Он валяется в своем особнячке с чет-
верга до понедельника пьяный и просыпается омоложенным...
Этим и объясняется его, мягко выражаясь, непонятная скром-
ность.
Но может быть, шеф принес коньяк лишь сегодня? Как раз
сегодня Жиль запоздал и профессор прошел на крышу первым. Но
тогда это значит, что "тык" при изготовлении лент был не
совсем уж "тыком", что шеф предвидел сегодняшнюю удачу, во
всяком случае надеялся, что это произойдет сегодня и именно
с этими лентами: Ю43 и 1044...
Собственно, откуда он взял, что у профессора нет опреде-
ленного плана обработки лент? Ди Эвор начал ее еще до Жиля,
потратил уже с полгода. Предположить, что он тыкался всле-
пую, без идеи, - значило просто забыть, что такое Норман ди
Эвор... То, что шеф принимал отдельные предложения ассистен-
тов, еще ни о чем не говорило.
- Выходит, вы знали, что сегодня выйдет? - Это прозвучало
резче, чем хотелось бы.
Конечно, Эвор не обязан был никого посвящать. Но все
же... Все же они работали вместе.
- Рассчитывал, - тихо ответил шеф. - Но я суеверен.
"Правильно. Он и должен быть суеверным", - подумал Жиль.
Шеф сидел, вытянув длинные ноги, бутылка стояла у него
между колен.
Странно, кто это там сидел?.. Вертолет еще находился в
воздухе, их было в нем только двое, и все же Жиль не пору-
чился бы, что сидящий напротив него человек в самом деле его
шеф, известный профессор Норман ди Эвор. В сгустившейся тем-
ноте кабины лицо было неразличимо, силуэт же как-то вытянул-
ся, утончился, неожиданно приобрел гибкость...
Теперь он напоминал того пластичного человека - Нора из
Запесчаного порта...
- Почему вы не нальете еще, Сильвейра? Вы, упаси бог, не
трезвенник?
- За все наши лица! - отозвался Жиль.
В одной из историй, сотнями пущенных по стране, рассказы-
валось, что лет двадцать назад профессор Эвор торжественно