"Глеб Панфилов. Жанна д'Арк (Киноповесть) " - читать интересную книгу автора

заклинания:
- Изыди, изыди отсюда, если ты существо злое!.. и приблизься,
приблизься, если ты мыслишь доброе!..
Еще до начала обряда Жанна поняла причину появления мессира Фурнье, и
пока он возился с епитрахилью и с пузырьком, в котором хранилась святая
вода, девушка молча опустилась перед ним на колени и в течение всего
заклинания безропотно и печально смотрела на него. И когда святой отец
закончил священнодействие, она, не поднимаясь с колен, покорно приблизилась
к нему и поцеловала стопы его ног, густо покрытые грязью.
Святой отец был потрясен.
- Ну как? - спросил продрогший сеньор де Бодрикур, когда мессир Жан
Фурнье вышел из дома.
- Чиста, как младенец! - взволнованно возвестил святой отец.
- Стало быть, ее можно отправлять? - сказал Бертран де Пуланжи.
- Отправлять, - вторил ему дядюшка Дюран Лассуа, находившийся рядом.
- Куда отправлять? - произнес сеньор де Бодрикур.
- К дофину, сир, - сказал де Пуланжи.
- Дудки! - сказал сеньор де Бодрикур. - Я сперва от дофина разрешение
получу. А уж потом и отправлять!..
- А когда это будет, Ваше сиятельство? - поинтересовался дядюшка.
- Откуда я знаю, когда! - ответил сеньор де Бодрикур, заметно
польщенный тем, что его называют сиятельством. - Когда будет, тогда и
будет... Я что - пророк?..


УХОД. Когда дядюшка вошел в дом, Жанна сидела съежившись, спиной к
двери возле очага.
- Жанетта! - позвал дядюшка.
Жанна не отозвалась.
Дядюшка подошел, заглянул ей в лицо.
Жанна подняла на него глаза, полные неизъяснимой тоски и печали.
- Ты что, Жанетта? - ласково спросил дядюшка. - Что с тобой, милая?
- Как он мог! - сказала Жанна. - Как он только мог усомниться во мне!..
- Кто? - не понял племянницу дядюшка.
- Мессир, святой отец! Ведь я ему исповедывалась...
- Он сказал, Жанетта, что ты чистая девушка. И он ничуть не возражает
отправить тебя к королю, - успокоил дядюшка.
- А этот боров сытый, сеньор де Бодрикур! - продолжала Жанна. -
Побоялся даже войти. Будто я ведьма какая-то!..
- Тебе бы покушать чего-нибудь, племянница, - вздохнул дядюшка. - А то
кожа да кости!
- Я никак не пойму, дядюшка, - продолжала Жанна, - отчего все-таки люди
такие!.. Ведь я не о себе, я о Франции!
- А чего тут понимать? - сказал дядюшка. - Сир Робер о себе думает, о
выгоде своей!
- А как же Франция?!
- Франция, как Франция, - ответил дядюшка. - Авось, кто-нибудь
защитит...
- Неужели ему все равно?!..
- Все равно, - ответил дядюшка.