"Евгений Панаско. Десант из прошлого" - читать интересную книгу автора

дел. (И с этим тоже, как будто, получалось неплохо у стажера Сбитнева).
Так вот обстоят дела с осведомленностью рядового сотрудника Интерпола
о конкретных задачах дружного интернационального коллектива, и нельзя
сказать, чтобы степень этой осведомленности рядового сотрудника Сбитнева
стопроцентно удовлетворяла. Но вот вчера вечером, принимая поздравления с
получением первого самостоятельного дела, я от души радовался, что никому
нельзя мне о нем рассказать и никто, соответственно, меня и не спрашивает
о его сути. И сейчас, добривая подбородок в порядке подготовки к встрече с
первым и пока единственным лицом, связанным с моим следственным дебютом,
ощущал я недоумение и дискомфорт...
- Принимай дело, - сказал вчера шеф в конце дня, вызвав меня к себе в
кабинет. Он кивнул на приставной столик, где лежала желтая папка с номером
и моей фамилией в верхнем правом углу под отчетливым словом "инспектор".
- Есть принять дело! - браво выпалил я.
- Садись, посмотри. Завтра приступишь. Открыто заявлением профессора
филологии Леонарда... гм... Компотова. Соотечественник! - отметил он, хотя
я бы ничего особенного в этом факте не усмотрел. Впрочем, когда-то, в пору
шефовой молодости, участие советских специалистов в работе не только
Интерпола, но и многих других международных организаций едва-едва
переставало быть экзотикой. Вот иной раз и проскальзывала в речи моего
начальника некая ностальгическая нотка, только чуткому уху понятная. Но я
уже заметил: если человеку хотя бы за сорок, у него такая нотка нет-нет да
и прорвется...
Шеф углубился в ворох бумаг, разбросанных на его столище, а я подсел
к приставному и с азартом взялся за папку. Что же мне приготовил профессор
филологии?
Прочитав, я поначалу даже не понял сути. Перечитал.
В заявлении Л. Г. Компотова говорилось о том, что в университетской
библиотеке, а также в личной коллекции профессора украдена некая книга. То
же издание исчезло еще у нескольких коллекционеров.
Профессор занудно перечислял все библиографические данные, все
выходные сведения книги, подробно описывал формат, цвет обложки и даже
гарнитуру шрифта; казалось, это протокол осмотра свеженайденного трупа.
- Не понял? - шеф поднял голову.
- Не понял, - признался я. И в самом деле - было ведь от чего прийти
в недоумение. М-да... Книгу украли. Кого брать в наручники? С кем вести
перестрелку?
- Надо найти, кто это сделал, - обыденно пояснил шеф. - И зачем.
Признаться, я был настолько шокирован, что даже вступил в легкие
препирательства. Я заявил, что если есть какой-то состав преступления в
воровстве книг, - а он, конечно же, есть, книги красть нехорошо, это всем
известно, и я этого вовсе не отрицаю, - то пусть все-таки этим
занимается... ну, хотя бы местная уголовная полиция. Если там, конечно,
сочтут подобный факт достойным внимания. Или какая-нибудь общественная
организация. Какое-нибудь, допустим, общество любителей книги - ему и
карты в руки. Если, конечно, подобное общество существует...
Шеф слушал с интересом, и я напомнил ему, что у Интерпола свои
задачи, несколько более важные, чем расследование мелких краж, что я
усвоил с первых дней работы в этой организации, причем не только
теоретически, но и на практике... Шеф ободряюще кивал, и я прикусил язык