"Колонизатор" - читать интересную книгу автора (Калашников Сергей Александрович)

Глава 13. Высадка

Вертолет высадил Джека точно в указанное место. На косу у слияния двух рек. Встречающего на месте не оказалось, но поскольку они прибыли на полчаса раньше срока, тревоги это не вызвало. Второй пилот помог вытащить на песок чемодан и сумку. Взметнув тучу пыли, тяжелая машина оторвалась от земли и скрылась за деревьями.

Через час стало тревожно. Обещанный школьный лесничий не появлялся. И вообще никто не появлялся. Окрестности абсолютно не походили на место, где хоть кто-то обитает. Да и сверху перед посадкой никаких построек видно не было. По реке проплыло крупное животное, показывая из воды только бугорки глаз. В зарослях галдели птицы. Черепаха тащила по песку свой панцирь.

Мобила показала отсутствие сети, что и неудивительно. У этой планеты всего три спутника на высоких стационарных орбитах. До них без направленной антенны не достучаться. Так что ни связи, ни ориентации. Поскольку полученные инструкции предписывали с места не трогаться и ничего не предпринимать без провожатого, ситуация складывалась патовая. Солнце начинало припекать.

Джек паниковал на полном серьезе. Его мучила жажда, но тревога иного плана повергала буквально в ужас. Кажется, его привезли не в окрестности школы, а закинули в какой-то медвежий угол. Ему, прожившему всю жизнь в искусственных поселениях, мир Фенимора Купера, конечно, безумно интересен, но и неведом. Кроме того, у самой планеты репутация чрезвычайно опасного мира, где смерть человека – рядовое событие. Уже одно название – Погибель – говорит само за себя.

Тем не менее, решимость выполнять полученные инструкции пересилила. В селениях, напичканных техникой, люди вынуждены считаться с регламентами и ограничениями. Приучает, знаете ли, к послушанию. День был теплым, ночь тоже не обещает прохлады. Сутки он продержится, на случай если произошла ошибка с датой. Потом пойдет вниз по реке.

– Трл брум пернит герфит кринг? – Примерно так понял он фразу, прозвучавшую совсем рядом. Повернулся на звук. Со стороны верховьев большей из речушек бесшумно приплыло сооружение, похожее на плот. И на нем человек с непонятной речью. Впрочем, это плавучее средство определенно направляется в его сторону. Веревка с кошкой на конце падает под ноги.

– Вира! – Это вроде как просьба потянуть. Или поднять? Да ладно, анализом речи можно заняться позднее, ясно же что надо подтащить судно к берегу.

Существо оказалось вида Хомо Сапиенс, женского рода и незначительного возраста. Не обладало ни существенным ростом, ни заметным весом, ни даром связной речи.

– Ты эсперанто понимаешь? – Ага, на счет связной речи он погорячился.

– Понимаю. И даже говорить могу.

– Откуда ты здесь, такой… торжественный? – Девчонка выразительно посмотрела на его отглаженный костюм "сафари", бутсы с гольфами и пробковый шлем. Сама она избыточной одеждой не щеголяла. Плотные эластичные трусики и полоска ткани через грудь, без признаков рельефа. Собственно по этой полоске и была определена половая принадлежность. Короткая стрижка и узкие бедра не наводили на мысли о прекрасной половине человечества. На правом плече игрушечное ружье на ремне, на левом боку – детская сабля на перевязи. А вот рация в руках – это то, что ему сейчас необходимо.

Схватил, как надежду на спасение. Дернул. Крепко держит, качнулась, но не отпустила. Рванул всерьез, с выкрутом. Девчонка даже на ногах не устояла. Отпустила, только когда он буквально выломал предмет из пальцев. Пока разбирался с добычей, она, забрав с берега якорек, оттолкнула свой плот и устраивалась на дальнем его конце, удаляясь от берега.

Рация была, похоже, тоже игрушечной. И хорошо послужившей. Реагировала на нажатие единственной продолговатой кнопки слабой вспышкой крошечного огонька. И все!

– Эй, ты куда? – Джек понял, что глупо лишился общества местного жителя, что снова остается один среди дикого края. И не обрел вожделенного средства связи.

Молчание. Девчонка, ладонями зачерпнув прямо из реки, напилась, и теперь плескала воду на себя, смывая песок, налипший на нее при падении. На обращение не отреагировала.

– Ну и язва! – Подумал Джек про себя, и швырнул бесполезную вещицу в реку.

Взявшись за рычаг, торчащий из настила, малышка грациозно развернула свое неуклюжее плавсредство, и выловила из воды рацию. Поднесла ее к уху и произнесла:

– Рони Рябова вызывает Бассета.

Ответ послышался через полминуты. Звук хорошо разносится над водной гладью, но все равно, слов из динамика разобрать не удалось.

– Связь с диспетчером материка. Срочно. – В голосе малышки не было приказа или просьбы. Простое утверждение. Краткий ответный звук, еще полминуты ожидания. Снова короткая фраза из рации. И звонкий девчачий голос.

– Рони Рябова. Слияние Зены и Балды. На косе мальчик, примерно двенадцати лет. Одет британским колонизатором, при нем чемодан и сумка. Агрессивен.

Пауза затянулась. Плот медленно сносило течением, а Джек шел за ним по берегу, со страхом думая о том, что песчаная коса не бесконечна. Наконец рация забормотала. Ответы девочки, по-прежнему, были слышны четко.

– Да, ружье у меня с собой. Какой патрон применить?

Пауза

– Вырублю в лесу жердь и закантую.

Пауза

– Есть, действую.

А вот дальше началось полное безобразие. Девочка сняла с плеча свое игрушечное ружьецо, переломила, извлекла из ствола один патрон и вставила другой. Движение, которым она вскинула оружие к плечу и навела ствол на Джека, говорило о хорошем навыке.

– Не убивай меня! – Чувствуя, как слабеют ноги, и скапливается тяжесть внизу живота, мальчик собрал в кулак всю волю, чтобы не рухнуть.

– Гадкие американские дети! Ты не обделался? Тогда повернись спиной.

– Лучше встречу смерть лицом.

– Мне не лицо нужно, а твоя задница. Не в лоб же шприц втыкать.

– Зачем ты хочешь меня усыпить?

– Чтобы загрузить на катамаран и увезти отсюда. Погибнешь ведь, если останешься один.

– Я и сам могу сесть в твою посудину.

– Договорились. Держи конец. – Девочка выбросила на берег якорек. – Не выбирай, а отходи, держа в натяг. Нет, не приближайся, дай мне отойти. – Сойдя на берег, она, не выпуская оружия из рук, отошла в сторону. – Грузи свои манатки.

Дождавшись, пока он затащит на палубу сумку и чемодан, приказала отцепить от ее рюкзака скатку, расстелить и лечь на бок к ней спиной. В последний момент он все-таки попытался отговорить ее от намерения всадить заряд в его ягодицу.

– Я не стану больше на тебя нападать. Может быть, обойдемся без выстрела.

– Собственному опыту я доверяю больше, чем твоим словам. Впрочем, если ты так боишься боли, снотворное можно принять орально. Но я не приближусь к тебе, пока ты бодрствуешь. Подожди, сейчас принесу сонных листьев.

И эта малявка спокойно направилась к зарослям. Джек несказанно изумился такой непосредственности. Ведь пока она разыскивает свои листья, он легко может уплыть. Река обязательно выведет его к людям. Без помощи этой… пигалицы.

Уже привстал с подстилки, когда два глаза, слегка выставившиеся из воды в нескольких метрах от катамарана, вернули его мысли в иное русло. Он вынужден подчиниться, иначе погибнет. Это не его мир.

Девочка вышла из зарослей значительно дальше того места, где исчезла из виду. Пучок листиков положила прямо на влажный песок у обреза воды. Отошла.

– Возьми это. Тщательно пережуй, не глотая. Подержи во рту. – И, через некоторое время. – Теперь выплюнь и ложись. Надо несколько минут, чтобы уснуть.

Плюнул прямо в торчащие из воды глаза. Не долетело. Но неслабая пасть заглотила жвачку. Легкое завихрение, и все утихло. Теперь глаза оказались на полтора метра ближе.

Лежать было удобно. Тело расслабилось, мысли ушли. Он прекрасно слышал звуки леса и видел, как на табло комба на его запястье отсчитываются секунды. Кисленький вкус сонной травы оставил во рту приятное ощущение, прогнавшее жажду. Спустя пять минут услышал:

– Ты спишь?

– Не крепко. Вроде как подремываю, но телом владею. – Для иллюстрации шевельнул кистью правой руки, лежащей сверху на бедре.

Почувствовал, как качнулась палуба, принимая вес девочки. Увидел, что, переступив через его ноги, она взялась за рычаг, и стала его плавно раскачивать. Катамаран вышел на середину русла и бодро заскользил вниз по течению, заметно, впрочем, это течение опережая. Клацнули ружейные запоры, и патрон в стволе был заменен. Стукнула крышка ящика.

– На, вот, перекуси. – Лепешка с толстым ломтем отварного мяса пришлась кстати. – Ешь спокойно, не отниму. У меня еще есть. – Она жевала точно такой же бутерброд, продолжая приводить судно в движение.

Странное устройство. Не скрипнет, не стукнет, а ход заметный, напористый. Берега отбегают за корму, повороты следуют один за другим. Ширина реки метров пятнадцать. Течение слабое. Интересно, когда же им встретится хоть какое то жилье? И что, они так и будут всю дорогу молчать?

– Меня Джеком зовут. А ты Рони?

– Да. Мне сообщили, что ты Джек Макдауэлл. Следуешь в школу. Нам по пути. Тебя высадили не там. Булда впадает в Зину в трех километрах от твоего места назначения. И ждал тебя там хранитель лесов. Да вот не дождался. Наши полагали, что ты передумал приезжать. А вместо этого тебя высадили на триста километров западнее, из-за неверного чтения букв в вашем, не к ночи будь помянутом, языке.

– Ты говорила Зена и Балда?

– Верно. Мы сейчас плывем по Балде.

Джека не оставляло странное чувство. Восьмилетняя девочка разговаривает с ним, как взрослый с маленьким. Голос, интонации, мимика – все детское. Впечатление, что ребенок копирует взрослого, пытаясь выглядеть старше. Но это не копирование. И содержание речи….

– Тебе восемь?

– Да.

– А твою маму, случайно, не Ловисой зовут?

– Нет. Но книжки Астрид Линтгрэн она очень любит.

– А ты?

– Не очень. Я их не понимаю. Они какие-то чужие. Может быть позднее, когда познакомлюсь с культурой других миров.

– Ты говоришь… и действуешь, словно взрослый человек. А в твоем возрасте полагается играть в куклы и учиться в начальной школе. Выписывать кривые буквы в тетрадках в косую линеечку и ронять с ложки на фартук черничное варенье. – Дик поймал себя на том, что и сам говорит взрослыми словами. Вот ведь, с кем поведешься….

– Я играю в куклы, и буквы у меня получаются пока не очень. Микромоторика наработается с годами. Но я взрослый человек, и должна тебе напомнить об инъекции.

– Откуда ты зна…. – Рони постучала пальцем по рации. – Все доложили!

Шприц-тюбики у него в газырях. Справился, отвернувшись.

– Кстати, твою болячку здесь вылечат, если будешь себя правильно вести.

– Это как, излечение полагается заслужить?

– Какие все-таки гадкие, эти американские дети. И все то у них с подковырочкой, все с борьбой за справедливость! В общем, готовься, в школе обижать тебя будут часто, до тех пор, пока не обуздаешь гордыню. И не станешь вежливым и внимательным. Не внешне, а из глубины своего разума.

Теперь про "заслужение". Ваша медицина это не лечит вообще. А наша – с великим трудом. И, чтобы справится с недугом, тебе придется радикально измениться, иначе, ты просто не сможешь пройти через это.

Неожиданно стало стыдно. Он, Бомбила Джек, авторитет всех трех школ, в которых учился за последнюю пару лет, отчитан, словно последний засранец.