"Солнце и луна" - читать интересную книгу автора (Райан Патриция)Глава 9В дверях конюшни она помедлила в нерешительности. Это было огромное сооружение, способное вместить во много раз больше лошадей, чем требовалось хозяину дома при самом роскошном образе жизни. Над стойлом в дальнем углу горел светильник. Судя по звукам, Хью как раз седлал Одина. Когда Филиппа пошла по проходу, солома громко захрустела у нее под ногами. В стойле все стихло, потом оттуда появился Хью с уздечкой в руке. – Что ты здесь делаешь? – спросил он с нескрываемым удивлением. Облизнув внезапно пересохшие губы, девушка посмотрела на свои пальцы, нервно комкавшие край плаща. – Каждую ночь, когда ты уезжаешь к другой, я не сплю и думаю… – Филиппа судорожно сглотнула и договорила почти шепотом: – Я мечтаю о том, чтобы ты остался со мной! Наступила оглушительная тишина. «Ну вот, – подумала она, – все и сказано». – Это было глупо! – Девушка бросилась прочь. – Филиппа! Она лишь побежала быстрее, чувствуя на щеках обжигающий жар стыда. Хью догнал ее у самых дверей, схватил за плечи и повернул лицом к себе. – Отпусти! – крикнула Филиппа, извиваясь в его руках в попытке высвободиться. – Это не было глупо! Хью прижал ее к стене, обхватил ее лицо ладонями и поцеловал – грубо, жадно. Щетина его подбородка оцарапала ей кожу, рукой он взъерошил ее волосы на затылке и рывком запрокинул голову еще дальше. Филиппа ответила на поцелуй. Обняв руками, могучий торс и чувствуя, как перекатываются мышцы на спине под влажным льном рубахи, она лихорадочно повторяла про себя: «Возьми меня! Освободи меня, наконец!» Хью осыпал поцелуями ее щеки, лоб, виски. От тяжелого дыхания его широкая грудь бешено вздымалась. – Других женщин у меня нет… – произнес он на одном дыхании. – Есть только ты… Расстегнув плащ девушки, Хью накрыл ладонями ее груди, заглушив поцелуем ошеломленный возглас. Вместо боли от его грубых ласк она ощущала лишь наслаждение, особенно когда бугорки мозолей на ладонях царапали соски. Поцелуи Хью становились все неистовее, руки ласкали все ее тело. Когда одна проникла между ног, у девушки пресеклось дыхание. Даже сквозь сорочку он должен был ощутить ее жар! – Я чуть с ума не сошел… я думал, это никогда не случится… Хью вздернул вверх подол сорочки и приподнял Филиппу, так что ей пришлось обвить ногами его бедра. Там, где они теперь так тесно соприкасались, его желание было более чем очевидно в каменно-твердой плоти под одеждой. Внезапно Филиппа увидела все это со стороны и вспомнила десятки подобных сцен, когда потаскухи с Кибальд-Стрит ублажали своих клиентов. Это заставило ее отшатнуться. – Не здесь, Хью! Не так! Он взял ее за талию и поставил на земляной пол. Сейчас они пойдут в спальню, на мягкую перину! Но Хью всего лишь увлек ее в ближайшее пустое стойло и повалил на охапку соломы. Не успела она опомниться, как он навалился сверху. Еще через пару мгновений ноги Филиппы были разведены в стороны и рука Хью задвигалась между ними. Все происходило так быстро, словно ураган застал ее в открытом поле и понес, не давая ни за что ухватиться, не позволяя остановить бешеное движение навстречу неизвестности. Что-то твердое и горячее скользким кончиком ткнулось между ее ног. От неожиданности девушка ахнула. Ладони протиснулись под бедра, приподнимая ее. Боже, какое оно огромное! Ей будет больно! – Подожди, Хью! – взмолилась она, упираясь ладонями ему в грудь. – Не могу. Он принял нужную позу, раздвинув лепестки ее женской плоти. – Мне надо что-то тебе сказать! – Потом. Хью слегка отстранился, готовясь толчком проникнуть в нее. – Хью! Не так быстро! – А в чем дело? – едва вымолвил он, дрожа всем телом. Волосы почти закрывали его лицо, но Филиппа видела, каких усилий ему стоило сдержаться. – Это мой первый раз, Хью! – Что?! – Это мой первый раз, поэтому помедленнее! – Ты хочешь сказать – наш первый раз? – Нет, мой! Я… я еще девственна, Хью. Несколько секунд он смотрел на нее в полнейшем изумлении, потом прикрыл глаза и грубо выругался. – Я собиралась тебя предупредить, но все случилось так быстро! – Я должен был догадаться. – Хью отодвинулся, сел и начал натягивать одежду. – Я и догадывался! Филиппа тоже уселась. Оправила подол сорочки. Тронула его за плечо. – Это вовсе не значит, что мы не должны, просто тебе не стоит так спешить. – Тогда какого черта люди, считают тебя… какого черта?! – Только так я могу избежать брака, – объяснила Филиппа, не решаясь смотреть ему в глаза. – Ах, брака! Что ж, это имеет некоторый идиотский смысл. Но ведь ты водила к себе мужчин, а они потом болтали о том, как славно провели с тобой время! – Они приходили, чтобы побеседовать. Мужчинам свойственно привирать насчет своих побед. – Их болтовня была тебе только на руку, верно? Так ты и прослыла свободомыслящей? – Хью потер лоб. – Я отказываюсь понимать! Если тебе хотелось иметь подпорченную репутацию, почему было не подпортить ее на самом деле? Какой смысл считаться распутницей, если не быть ею? – Мне было не по душе заниматься тем, что портит репутацию. Возможно, будь я влюблена… – Ну да, конечно. Любовь! – Он криво усмехнулся. – Знаете, почему Амур до сих пор не поразил вас своей стрелой, миледи? Потому что колчан его давно пуст! В ожидании истинной любви можно остаться старой девой. – Именно это и пришло мне в голову. – Страсти Господни! Так вот оно что! Я понадобился, чтобы избавить тебя от надоевшей девственности. – Не совсем так. Это не был холодный расчет. – Правда? – процедил Хью. – Я этого хотела! – Филиппа, наконец, подняла на него взгляд. – Да, хотела, именно с тобой! Ведь и ты хотел меня… не потому, что я для тебя что-то значу, а просто… просто из животной страсти. – Она помолчала, но он не сказал ни слова. – И это хорошо! – продолжала девушка поспешно. – Это просто здорово, потому что… потому что чувства только все усложняют, а мне нужно всего лишь познать… – она закуталась в плащ, как в кокон, – познать жизнь, набраться опыта. Разве ты сам не говорил этого? – Но не таким же образом! – А чем плохо? Это будут самые простые и удобные для нас отношения, чисто физического плана. – Значит, это все же холодный расчет? – Будь я настолько расчетлива, я давно уже избавилась бы от «надоевшей девственности»! Я же сказала, что захотела этого именно с тобой! – В голове Филиппы мелькнуло: «Осторожнее! Не проговорись о том, что много ночей изнываешь от страсти к нему. Не забывай, что для него это недорого стоит». – Словом, я не хочу никаких обязательств, и тебе это тоже ни к чему. Как только мы добудем нужные сведения, мы навсегда разойдемся. Все к лучшему. – Да уж, – подтвердил Хью с горькой усмешкой. – Все, что угодно, только не болтовня про соловья и розу. – Значит, ты согласен? – Нет. – Но почему же? – Не хочу, чтобы меня потом возненавидели, – объяснил Хью, вставая и отряхиваясь. – Да за что, скажи на милость? – Филиппа не слишком грациозно поднялась. – Мне ничуть не хочется остаться старой девой. – Это ты теперь так говоришь, но что будет завтра? – Чувство облегчения! – Или сожаления при мысли, что нечто бесценное растрачено попусту ради того… – он помедлил и добавил мрачно: – кто этого не стоил. Я не желаю быть в этой роли, Филиппа, я не хочу, чтобы назавтра я стал тебе противен как раз потому, что все случилось благодаря животной страсти. – Но как раз о ней-то и идет речь, верно? Может, ты боишься, что я стану, потом домогаться твоего внимания? Не бойся! Такие, как ты, не в моем вкусе. Скажу больше, ты последний мужчина в мире, которым я могла бы увлечься! Лицо его потемнело, на скулах задвигались желваки. – Премного благодарен за добрые слова, миледи, но это было излишне. Я и без того знаю, какое я ничтожество. – Прости, я не собиралась… – Не стоит извинений. Нелегко быть тактичной, и уж совсем ни к чему затрудняться ради меня. – Хью! – Раз уж мы решили резать правду друг другу в лицо, то знай, что я отказываюсь вовсе не из благородства. Я всегда избегал девственниц просто потому, что с ними не оберешься хлопот. Мне больше по душе женщины опытные. – Хью пошел к стойлу Одина, потом остановился и повернулся. – Интересно знать, о чем ты думала, когда соглашалась на эту миссию? Как собиралась выкручиваться? – Я же сказала тебе и лорду Ричарду, что надеюсь на свою смекалку, – ответила девушка не слишком уверенно. Хью наклонился за уздечкой, а когда выпрямился, то тяжело вздохнул. – Ну и наивна же ты! – Это почему? – Потому, что много о себе мнишь. Я не раз слышал, как ты пытаешься вытянуть из Олдоса хоть что-нибудь – и все без толку. Ты ничего не добьешься, пока не утолишь его голод. – Ерунда! Это был довольно жалкий протест. Олдос и в самом деле так ловко уходил от разговоров о политике, что Филиппа понемногу начала отчаиваться. Все же ей не хотелось признаваться в этом. – Он просто неглуп, вот и все. Одно дело повсюду трубить о своей приверженности королеве, другое – признать свое участие в заговоре против короля. Чтобы перехитрить Олдоса, постель не нужна! – Ты перехитришь его только с помощью постели, – устало возразил Хью. – Не думаю, что тебе известно, каким доверчивым болваном становится мужчина в объятиях женщины. Любовнице он выложит в сто раз больше, чем той, которой может разве что скормить клубничку. Потому-то лорд Ричард и обратился к тебе с просьбой обольстить Олдоса, а тот, кстати, вполне для этого созрел. Не думай, что он будет довольствоваться этим состоянием вечно. Смотри, как бы нас отсюда не выставили. Филиппа приуныла от безупречной логики его рассуждений. Ее разбили в пух и прах на ее же территории, причем не кто иной, как Хью Уэксфорд. – Что ж, раз так… я это сделаю! «А почему бы и нет?» – храбро подумала она. Чего не сделаешь ради спасения Англии! Иное дело, если бы она кому-то принадлежала… но тот, кому она мечтает принадлежать, не пожелал использовать свой шанс. Судя по тому, как он подталкивает ее в постель Олдоса, он ждет не дождется, когда она там окажется! Это задание хорошо разработано и щедро финансировано, нельзя обмануть ожиданий юстициария, ведь тот прямо предупреждал, на что придется пойти. – Ты этого не сделаешь, – хмыкнул Хью. – Нет, сделаю! Подумаешь, постель! – упрямо заявила Филиппа. – Ты блефуешь, – возразил он после короткого молчания. – Или ты полагаешь, что Олдос лишит тебя девственности, даже не заметив этого? Как ты объяснишь эту маленькую странность? Опять он бьет ее логикой! Внезапно Филиппу осенило, и она с торжеством улыбнулась. – Супружеские права могли быть, и не осуществлены! – Это почему же? – Скажем, у тебя дурная болезнь, и я не хотела заразиться. – Дурная болезнь? Погоди, погоди… – Или ты не способен к совокуплению, – злорадно продолжала девушка, обирая с плаща соломинки. – Что?! Ты скажешь этому ублюдку, что я не способен… – Или предпочитаешь мальчиков. – Что?! – Одним словом, наш брак – чистая формальность. – Черт возьми, Филиппа! Она направилась к выходу, помедлив у двери, чтобы насладиться зрелищем его ярости. – Видишь, есть сотни способов объяснить эту маленькую странность. Не такая уж я простушка, Хью Уэксфорд! |
||
|