"Вячеслав Пальман. Зеленые листы из красной книги (Приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

- А если она упадет, эта власть? - задали вопрос.
Вот в чем дело! Если Советы не удержатся, то за кооператив - порождение
Советов - придется нести ответ. Боялись. Не верили, что пришла настоящая
власть. Вдруг Кубанская рада, тот же Деникин... И - к стенке.
Словом, на первых собраниях охотники согласия не дали. Без результатов.
Тогда я строго объявил:
- Предупреждаю: в лес с винтовкой не ходить! Нас хоть и мало, но зверя
в обиду не дадим.
Лишь на третьем собрании в кооператив согласились вступить четверо.
Среди них - молодые братья Никотины, два лесных следопыта. Они тут же
получили карту с участком для охраны по левому берегу Уруштена и лицензию на
право охоты и отстрела за сезон трех косуль и медведя, конечно, за границей
бывшей Кубанской охоты.
Слух об этом прошел по Псебаю, и вскоре ко мне домой пришли сразу семь
человек. "Правление" вроде бы обрастало людьми. Хоть и небольшая, а все же
помощь.
Прошла первая неделя мая. Данута вернулась. Она ласкала Мишаньку,
вздыхала и гасила улыбку.
Дома спросила:
- Ты собираешься в горы?
- Через день-два.
- Я поеду с тобой. Проводишь до моих аптекарей, они работают за
эстонским поселком. Эстонки давно знают толк в травах, но у них все это с
мистикой, с тайнами, как волшебство. Есть, например, наговор в путь-дорогу с
одолень-травой... - И, сдвинув брови, она произнесла нараспев и
вполголоса: - "Одолень-трава! Одолей ты злых людей, лихо бы на нас не
думали, скверного не мыслили. Одолей мне горы высокия, долы низкия, озера
синия, берега крутыя, леса темныя..." Ты знаешь, что это за одолень?
Кувшинки озерные, по-нашему лилии.
Вот тут-то я и вспомнил, что Улагай близко. Но Дануте не сказал, не
растревожил. Провожу и все тропы осмотрю.
- Найду кувшинку, положу тебе лепестки в кармашек, и никакие злые люди
моего мужа не тронут, - задумчиво произнесла Данута.
Читает она мои мысли!..
Выехали, как ездят на фронте: Василий Никотин сажен на двести впереди,
с винтовкой на руке, потом мы с Данутой, ловко сидевшей на Кунице (мы
все-таки поменялись лошадьми, Кунак для нее немного высоковат), а сзади, как
охрана, ехал Саша Никотин и еще один егерь.
Ночевали недалеко, на лесопильне, собрание провели, мужиков тут
осталось всего одиннадцать. Они согласились вступить в охотничий кооператив,
только патронов и пороху запросили.
И в эстонском поселке, где Дануту хорошо знали и привечали, состоялся
разговор о кооперативе и о возможности проникновения в заповедник белых. В
аптекарской караулке, куда прибыли на другой день, я потолковал с двумя
старыми казаками, которые охраняли женщин, попросил быть настороже и только
после этого отправился с братьями Никитиными обследовать тропы выше
Уруштена, чтобы убедиться, нет ли поблизости чужих.
В горах лес едва зазеленел, хорошо просматривался. Вскоре мы убедились,
что ни одного человеческого следа поблизости нет. Никотины остались наверху
искать себе место под лагерь, а я вернулся к женщинам и Дануте, чтобы оттуда