"Вячеслав Пальман. Зеленые листы из красной книги (Приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

- Нет, не так, вечером тебе нельзя выходить. В городе опасно. Знаешь,
всякие элементы, грабители, потом этот подпольный "Круг спасения Кубани" из
офицеров. Да и наш главком Сорокин, кажется, очень склонен к авантюрам. Иди
сейчас к Постникову, он выпишет тебе мандат. А завтра... Ну, часов в шесть
утра?
Около нас уже стояли люди, все они ожидали Катю. Она протянула мне
руку. От дверей я видел ее еще с минуту, как шла и на ходу читала бумаги,
отдавала распоряжения, и была в ней, маленькой, измученной, такая воля и
энергия, что я и пожалел ее и залюбовался ею.
Постников встретил меня совсем дружески, заставил подробно рассказать о
плане кооперации, сам посоветовал, как создать организацию из надежных лиц,
выработать устав, права и обязанности ее членов.
Мандаты он выписал на Шапошникова, которого знал, и на меня.
- Вам еще надо договориться о праве ношения оружия. Сейчас строго. Вот
вам адрес и моя записка в военный отдел. Патроны у нас на вес золота. Не
сможем выдать. Перед отъездом заходите, еще поговорим.
До конца дня я пробыл в военном отделе и после недолгих переговоров
получил десять подписанных, но не заполненных бланков на право иметь
винтовку. Комиссар Волик, принявший меня на пять минут, ворчливо сказал:
- Знаю о вас по рассказам товарища Кати. Иначе бы... Прошу не забывать,
что в ваших лесах могут появиться бело-зеленые. Да и Покровский.
Понимаете?... Надеюсь, вы не протянете им руки.
Револьвер мне вернули. И даже посоветовали быть настороже, если окажусь
ночью на улицах города. Я поспешил к знакомым Шапошникова и только с
рассветом пошел в центр, где на Екатерининской улице, рядом с кинотеатром со
старым названием "Мон-Плезир", квартировала Катя. Весь этот дом занимали
работники Совета, у входивших проверяли документы.
Катя жила в небольшой комнате. Она уже встала, приготовила чай, усадила
меня за стол. И начала рассказывать. Тогда от речки Кочеты, где мы
расстались, она проехала спокойно до самого Екатеринодара, но первый же
патруль белых на улице остановил ее и арестовал. Три дня провела она в
тюрьме. Выпустили. Ее спасли документы военфельдшера.
- И очень вовремя, - без улыбки сказала она. - Наши как раз подступили
к городу, белые при отходе расстреляли всех узников без разбора, тридцать
заложников увели с собой. Ну, а вскоре я отыскала Сашу. Он был в первой
колонне наших войск, которые наступали со стороны Крымской. Худой - ужас!
Одни глаза да нос. Мы всего два дня пробыли вместе. Умчался в Новороссийск.
- В Новороссийск?...
- Да. - И, понизив голос, добавила: - Там сложнейшая обстановка! И
чтобы не забыть: твой недруг Керим Улагай объявился.
- Где он?
- Отсиживается в ауле Суворово-Черкесском, а когда наши пошли на город
от Новороссийска, поднял восстание. Его молодчики вырезали в окружающих
селениях всех, кто
сочувствовал Советской власти, и ушли в горы у Горячего Ключа. Имей это
в виду. Горные тропы Улагай знает!
- А его брат?
- Старший? Командует дивизией у Деникина. Вернее, командовал. В
последних боях ранен в живот, отлеживается в госпитале. О, этот еще более
опасен. Вообще, Андрей,