"Вячеслав Пальман. Красное и зеленое " - читать интересную книгу автора

с ним, молчаливая и замкнутая. Маша была лаборанткой Максатова, она делала
подопытным свинкам инъекции, следила за ходом опытов. К концу года их
знакомства Аркадий уже не мыслил себе ни лаборатории, ни собственной жизни
без Маши, без ее чуть-чуть картавящей скороговорки, без веселого смеха и
очень мягких, почти белых волос.
Он сидел на жесткой глине и думал о девушке, а в его юношеские думы все
время вплетались мысли о войне, о его собственной роли в ней и о том
совершенно неожиданном, что случилось за последние двенадцать часов.
Погиб Николай Александрович Максатов. Какой это был человек! И что он
мог сделать в будущем! Его биологическую лабораторию ценили не меньше, чем
военные лаборатории. Когда война к осени сорок первого года заставила
свернуть многие научные работы, даже тогда их институт продолжал работать.
Максатов, лично руководивший работами Ильина, твердо обещал представителю
Государственного комитета обороны, что не позже чем через год институт
закончит разработку удивительно важной проблемы. Все, что было пока еще
тайной для остальных людей, не являлось тайной для руководителя института.
Он сам шефствовал над лабораторией Ильина. Именно он предложил Ильину
несколько очень важных технологических приемов, когда тот начал работать над
своим "веществом Ариль", как неофициально был назван новый препарат. Ильин
понимал, каким может стать его открытие. Закрыв глаза, он и сейчас мог
представить в уме все детали своих опытов. Молодой ученый первым из всех
людей держал в руках свинку необыкновенных биологических качеств, и Маша
Бегичева ничего не понимающими, даже испуганными глазами смотрела на него и
на подопытное животное, которому влили "вещество Ариль". Они стояли тогда на
пороге открытия.
Аркадий Ильин вполне отдавал себе отчет в том, что он делает, когда
дрожащими пальцами подносил спичку к кипам бумаг, нагруженным на телегу. И
когда драгоценные бумаги вспыхнули, и когда стал тихо постреливать ящик, где
лопались от огня первые пробирки с необыкновенным препаратом, Ильин до крови
закусил губы и так посмотрел на Терещенко, что у того сразу отпала всякая
охота спасти из вороха бумаг хотя бы одну страницу. Нет, врагу такие
материалы отдавать нельзя!
Все сгорело. Максатова нет. Конец опытам. На всем его открытии лежит
крест. Остался только один человек, который знает детали чудесного открытия
и может по памяти восстановить многое из того, что делал в течение полутора
лет напряженных опытов, это он - Аркадий Павлович Ильин, человек, сидящий
теперь в глиняном карьере.
К его плечу прислонилось плечо Маши. Спит она или просто молчит? Ильин
нагнулся, участливо заглянул в лицо. Глаза девушки были открыты и сухи.
- Ты как себя чувствуешь? - шепотом спросил он.
- Очень хочу пить. Как долго может продолжаться этот кошмар?
- Успокойся. Будем терпеливо ждать. Думаю, утром нас отпустят. Зачем мы
им? А если не отпустят, убежим. Только бы не разлучили.
Шепот молодых людей отвлек Иона Петровича Терещенко от собственных,
тоже далеко не веселых дум. Он обернулся, посмотрел на Ильина, на Машу и
подвинулся ближе.
- Что будем делать?
- Ждать, - ответил Ипын - А если что - попытаемся бежать.
Ночь, наполненная шорохом движений тысяч людей, вскриками, стонами,
плачем, стрельбой, ракетами и чужой, резкой командой, была жуткой.