"Марина Палей. Жора Жирняго" - читать интересную книгу автора

подбросили. Такое сколько уже раз бывало! Это не сфинксам, товарищи, это нам
с вами подбросили! И вовсе не из папье-маше. И вовсе не Аполлонова Академия
подбросила, бери выше... Верно! Нам яй-цо под-бро-си-ли!!. Нам яй-цо
под-бро-си-ли!!.. Нам яй-цо под-бро-си-ли!!.. Громче, граждане! Нам яй-цо
под-бро-си-ли!!!!!..

Глава 8. Великий Жор

Осенью того же года. Джорджу как раз исполнилось тридцать три, и он,
внутренне морщась, подневольно принимал поздравления от случайных коллег по
творческой (заграничной) командировке. Все они, перемигиваясь, приподымая
брови и многозначительно покряхтывая вокруг извлеченной из загашника
чекушки, делали отсылки к Христу. Это было невыносимо.
Схватив кулек жареных каштанов, Джордж выбежал в парк. Живописный
лиственно-хвойный заповедник был в прошлом частным имением, основанным на
вершине холма вместе с замком, в котором сейчас проходили международные
литературные чтения и где из всех чудес "истории и современности" (замок
являлся архитектурным памятником XVII-го века) - компатриоты Джорджа, то
бишь гонцы Аполлона, были более всего поражены отсутствием в окнах выбитых
стекол, а наличием стекол совершенно не выбитых, отсутствием в комнатах
сломанных телевизоров, а наличием телевизоров совершенно исправных, а еще
то, что в нирваноподобных местах уединения безотказно работает слив.
Медленно пощелкивая каштанами - при этом зло, с удовольствием,
сплевывая, - Джордж подошел к обрыву. Как странно. Он не был дома уже
полгода... И вот сегодня он опять купил эти каштаны, которые ему совсем не
нравились. Жареная скорлупа пахла восхитительно-уютно, как дымок от медленно
разгорающейся древесины, а внутри... Так, вареная картофелина без соли. Но
что-то все равно доставляло огромное удовольствие... Что?.. Кулек. Конечно,
кулек. В Европе нигде, кроме стран Варшавского пакта, не увидишь, чтобы
съедобная мелочь, которой торгуют на улице, в парке, на рынке, предлагалась
в газетных кулечках... А здесь, на южной границе Австрии, - здесь, где, если
посмотришь далеко влево от заходящего солнца, словно бы видишь эти опасные,
эти заколдованные Балканы...
Но что-то было не совсем обычное и в самом кульке. Что же? Да уж,
Федот, да не тот: газета другая!..
Прибалканская осень по-своему жестока, потому что ее нечеловеческую
красоту не с кем разделить, а хороша тем, что ты видишь мягкие гребни
холмов, которые словно голубые волны накатывают от горизонта и вдруг
застывают у самой дороги. И еще хороша она тем, что знаешь: порыжелость
ближнего леса в конце концов перекинется вдаль - словно накроет холмы
огненным своим мехом местная популяция белок - рванувшая прочь, словно бы от
пожара - и сама разносящая беспощадный огонь - и тогда холмы станут похожи
на облитое золотым закатом штормовое море - волны которого не унять - ни
этим льющимся маслом, ни жертвами, ни заклятьями...
Странно вдруг обнаружить себя посреди этой потусторонней, словно в ней
полностью отключен звук, прозрачности воздуха. Джордж с наслаждением
рассматривал склон ближайшего холма, одетого в голубую, словно баранью,
тугим завитком, шубу, где кудрявые всадники бьются в кудрявом порядке, в то
время как полководец сих строк, захлебнувшись, почил в чане с парашей, о чем
Джордж не мог забыть никогда, - и подумал, что хорошо бы попробовать этот