"Марина Палей. Рая & Аад " - читать интересную книгу автора

На следующий день Рая и Аад подали заявление (о роковом поединке их
взоров нам ничего не известно), а через два месяца они уже смущённо
топтались на малиновом коврике перед суконным ликом брачующего их чиновника.
Рая ослепительно сияла во взятом напрокат (клуб "Русские Присоски")
бархатном платье цвета варёной свёклы, удачно дополненном кучерявой
синтетической розой, которая хищно чернела у Раиного широкого, как
коромысло, плеча; голову её - устрашающе блестя лаком и гелем - венчала
бабетта Бабилонской возвышенности (отчего и сама Рая возвышалась над Аадом
на высоту этой баснословной бабетты); нагота Аада была прикрыта бурой
тишорткой с малопонятной канареечной надписью "HIC IACET..."[*] и
клюквенно-красными джинсами; очень нарядно выглядели новые, огуречного
цвета, пластмассовые шлёпанцы на босу ногу. Над чиновником, в золочёной
раме, радуясь доброкачественности новой подданной - ах! - почти что
помахивая ей рукой! - поощрительно улыбалась королева Беатрикс, словно
взявшая на себя вдохновляющие функции Флоры, римской богини плодородия. А по
обе стороны от новобрачных стояли мы - два свидетеля: моя компаньонка и я.
______________
* Здесь покоится... (лат.) - надгробная надпись (Прим. автора.)

Нам трудно было там стоять. Становилось совершенно очевидным, что мы
присутствуем на сеансе заглатывания кролика удавом. Это становилось
очевидным как дважды два. Картина усложнялась однако же тем, что не было до
конца понятно, кто же кролик и кто удав, - и если можно представить
кошмарную картину в духе, скажем, Алана Гоббслея, где каждый является и
кроликом и удавом одновременно, то это было самое то.
Пикантность ситуации заключалась также и в том, что Рая, питавшая свою
духовную субстанцию животворными советами дам из "Русских Присосок", тем не
менее, не решилась пригласить в качестве свидетельниц ни одну из них: она
опасалась, что, невольно позавидовав её, Раиному, лучезарному счастью, жонпы
её непременно сглазят.

8

Выскочив из мэрии как ошпаренный, Аад сразу же перебежал на другую
сторону улицы. На другую - по отношению к той, по которой, сияя, зашагала
его законная фиктивная супруга. Поволоклись и мы, свидетельницы, - в
качестве свадебного - или похоронного - то ли шлейфа, то ли кортежа. Ещё
вылетая из холла, Аад, тем не менее, остановился, потребовал наши (мои - и
второй свидетельницы) прокомпостированные транспортные билеты, внимательно
взглянул на них, затем на свои часы - и сказал, что, поскольку час с момента
компостирования ещё не истёк, мы можем ехать на трамвае, ура, не
производя дополнительного компостирования.
(Русский человек уловил бы в этом высказывании адресованный ему намёк
убираться к той самой матери, праматери всех матерей, но мы с компаньонкой
были уже тёртыми калачами и отлично понимали, что человек нидерландский,
автоматически, проявил здесь единственно свою мифологическую бережливость -
назовём это так - и соответствующую ей шкалу ценностей.)
Когда мы дошли до трамвайной остановки, Аад снова перебежал дорогу, на
сей раз нам навстречу, словно присоединившись на миг к нашей зачумлённой
троице, но вскочил в иной вагон по отношению к тому, куда водрузила телеса