"Вадим Пак. Феи с алмазных гор (Корейские народные сказки) " - читать интересную книгу автора

дерзких людей.

Литературная обработка Н. Гарина-Михайловского

ЛЕГЕНДА О БОБРЕ

Происхождение ныне царствующих маньчжурской и корейской династий
В провинции Хон-чион, в округе Хориен, в деревне О-це-ами, жил Цой
(предводитель дворянства), и у него была молодая дочь Цой-си (дочь Цоя).
Однажды, проснувшись, она ощупала возле себя какого-то мохнатого зверя,
который сейчас же уполз.
Она зажгла лучину, но в комнате никого не оказалось.
Она рассказала об этом родителям, и, после долгого совещания, было
принято следующее решение. Если еще раз зверь придет, то она, притворившись
спящей, привяжет к его ноге конец клубка длинной шелковой нитки.
Так Цой-си и поступила.
Когда настал день, то ниточка привела отца Цой-си к озеру, которое
называется Хан-тон-дзе-дути.
Нитка уходила под воду, и когда отец потянул за нитку, на поверхности
всплыл бобер, опять нырнул и больше не появлялся, а нитка оторвалась.
Через десять месяцев Ной-си родила мальчика, цветом кожи до того
желтого, что его назвали Норачи (рыжий).
Он вырос, был нелюдим и кончил тем, что, женившись, поселился на озере
своего отца, потому что бобер и был его отец. Он любил воду и плавал, как и
отец его, бобер.
Однажды родоначальник рода Ни-чай (родоначальник теперешней
маньчжурской династии), из Когнского округа, деревни Сорбой, увидел во сне,
что из озера, где жил бобер, вылетел в небо дракон, а явившийся в это время
белый старик сказал ему:
- Это умер бобер. Кто опустится на дно озера, где стоит дворец бобра, и
положит кости отца своего в правой комнате от входа, тот будет китайским
императором, а чьи кости будут лежать в левой комнате, тот будет корейским.
Проснувшись, Ни-чай вырыл кости своего отца и с Тонгамой (зарыватель
костей) и с костями отца отправился к озеру Хан-тон-дзе-дути.
Но так как Ни-чай не умел плавать, то он и просил Норачи положить кости
его отца во дворце бобра. При этом Ни-чай обманул Норачи.
- Я открою тебе все, - сказал Ни-чай, - там две комнаты: правая и
левая. Чьи кости будут лежать в правой, тот будет корейским императором, а
чьи в левой - китайским. Положи кости отца своего в левой, а с меня довольно
будет и корейской короны.
Так Ни-чай хотел обмануть Норачи.
Но Норачи поступил как раз наоборот, а на вопрос Ни-чай, зачем он так
сделал, сказал:
- Для твоего же рода лучше так, а мне просто больше понравилась правая
комната.
Ни-чай должен был помириться с своей долей и просил Норачи о вечной
дружбе между их родами. Норачи согласился.
Прошло еще время, и у Норачи родились один за другим три сына.
Третий, Хан, имел страшное, волосами обросшее лицо, а взгляд такой, что
на кого он смотрел, тот падал мертвый.