"Ричард Пайпс. Три ПОЧЕМУ русской революции " - читать интересную книгу автора

слабость царского государства, делавшую его уязвимым перед такими атаками,
какие предпринимались в начале столетия и внесли существенную лепту в его
окончательное крушение. Изучая русскую историю с позиций истории
европейской, сразу же подмечаешь, что российское государство с самого начала
"строилось" сверху куда в большей мере, чем "вырастало" снизу. Народ был
всего лишь объектом приложения власти. В этом отношении Россия весьма
походила на восточные государства. Империей традиционно правили
чиновничество и дворянство, после 1880 г. на помощь им пришла тайная
полиция. Это было русским изобретением: Россия оказалась первой страной,
заведшей у себя две полицейских системы - одну для защиты государства от
граждан, а другую - для защиты граждан друг от друга. Впоследствии подобная
двойная структура стала фундаментальной чертой тоталитарных государств.
Изучая историю России с западноевропейской точки зрения, осознаешь
последствия для нее отсутствия подлинного феодализма. Феодализм создал на
Западе разветвленную систему экономических и политических институций,
которые смогли пригодиться централизованному государству, едва оно пришло на
смену феодальной системе, - как источник общественной поддержки и
относительной стабильности. Россия же не знала феодализма в подлинном смысле
слова, поскольку, после возникновения Московского царства в пятнадцатом и
шестнадцатом веках, все землевладельцы оказались на положении подданных
престола, а вассальные связи низшего порядка так и остались неизвестными. В
результате вся власть оказалась сосредоточена в руках монарха. Линии власти
шли с самого верха вниз; линий горизонтальных практически не было. То
обстоятельство, что бразды правления оказались в руках монарха и его
непосредственного окружения, означало, что в период кризиса государство
непременно должно было дезинтегрироваться: в отсутствие монарха бразды
правления бессильно провисали, а больше держать страну было нечем.
Так случилось в 1917-м и повторилось в 1991 г.: когда линии власти,
контролировавшиеся исключительно Политбюро и Центральным Комитетом,
оказались порваны в результате разногласий, возникших в руководящих органах
партии, Россия распалась, причем столь же стремительно, как царская Россия
за семьдесят четыре года до того.
Мне представляется в высшей степени примечательным то, как, в
сопоставлении с этими событиями, быстро встала на ноги в политическом смысле
Германия после беспорядков 1918 г. Император бежал в Голландию, повсюду
появились Советы, но всего три или четыре месяца спустя - в стране избрали
Национальное собрание и восстановили демократическое правление. В России
такого не произошло. В германском обществе силы со сравнительно низших
уровней подались вверх, чтобы заполнить временно образовавшуюся пустоту,
тогда как в России, стоило пустоте образоваться на самом верху, ничего не
осталось и на сравнительно низших уровнях управления. Лишь новый
авторитарный режим, навязанный сверху, смог воссоздать нечто более или менее
похожее на порядок.
Таким образом, мы находим в начале века скорее механически, нежели
органически структурированное государство, не дающее народу участвовать в
управлении страной и, тем не менее, одновременно претендующее на статус
мировой державы. Стремление к этому статусу вынуждает государство
форсировать промышленное развитие и поднимать уровень образования, что
неизбежно приводит к большей разноголосице мнений и к пробуждению воли у
частных лиц к принятию самостоятельных решений. Царская Россия в канун 1905