"Вячеслав Пьецух. Рука (Авт.сб. "Государственное дитя")" - читать интересную книгу автора

Из подпола в третий раз донесся тяжелый вздох. Как только он
растворился в темном, пахучем воздухе, послышался звук отпираемого замка и
в горницу друг за другом вошли: Бидон в романтическом пиджаке, два его
телохранителя, один из которых держал в руках букет роз, а другой -
пластиковый пакет, и милицейский лейтенант Селиверстов, участковый
инспектор из Коровинской слободы. Старуха Красоткина сделала как бы фрунт.
- Ну, как поживает наш Даниил-заточник? - спросил Бидон у старухи,
глядя куда-то вбок.
Старуха в ответ:
- Вздыхает.
- Оч-чень хорошо.
Бидон прошелся по горнице взад-вперед.
- Вот что, мадам: со дня на день, а может быть, и с часу на час, сюда
прибудет новый хозяин дома. Прошу любить, жаловать и оказывать всяческую
обслугу. Про нашего пассажира - молчок, это само собой. Теперь с тобой,
Селиверстов... Садись за стол и пиши дарственную бумагу.
Лейтенант сказал:
- Это дело надо проводить через нотариуса и жилотдел; милиция тут, как
говорится, ни сном, ни духом...
- Давно ты, Селиверстов, в ногах у меня не валялся, - сказал Бидон.
Милиционер покорно уселся за стол, достал из планшетки ручку, листок
бумаги и застрочил. Когда дарственная была составлена по всей форме, Бидон
выудил из кармана своего романтического пиджака печать под плексигласовым
колпачком, хорошо на нее дыхнул и заверил бумагу глухим ударом, от
которого зазвенело в буфете какое-то яственное стекло.
Вдруг из подпола донесся протяжный, как бы очень далекий голос:
- Эй, гражданин начальник! Скажи ты этой старой карге, чтобы она
сворачивала свою самодеятельность; мочи нет с утра до вечера слушать
белиберду!
- Молчи, Кулибин, - громко сказал Бидон.
С тем все четверо и ушли. Когда за ними со звуком закрылась дверь,
старуха Красоткина отыскала под диваном печальные, точно утомленные глаза,
приняла давешнюю картинную позу и завела:
- Наташа говорит... Вспомни, когда вы шли сражаться, вас не страшила
смерть. Почему же нас ты хочешь заставить быть трусами? Разве страшно
отдать жизнь за счастье родины? Добров говорит... Отдать жизнь...
По-твоему, только в этом смысл героизма? Аграновский. Уважаемый старший
товарищ, - иногда побеждают и мертвые. Добров в ответ... Да, но мне больше
по душе, когда побеждают живые!..
Из подпола донесся тяжелый вздох.



4


В десятиместной палате для простонародья, где Яше Мугеру отвели койку,
лежала интересная компания мужиков. Именно тут обретались: Александр
Маленький, приятный толстячок с какой-то, призадумавшейся, что ли,
физиономией, грузин Робинзон Папава, который без малейшего акцента говорил