"Амос Оз. Пути ветра" - читать интересную книгу автора

словно твердя какую-то клятву или заклинание, беспрерывно повторяли они:
"Без паники, только без паники, пожалуйста"
Кибуцная малышня крутилась под ногами, способствуя всеобщей суматохе.
Не помогли ни увещевания, ни окрики. Два разгневанных парашютиста с трудом
поймали Заки, который в совершенном идиотизме стал карабкаться на соседнюю
высоковольтную мачту, свистя и фыркая, корча омерзительные рожи, чтобы
привлечь внимание.
Низкорослый офицер вдруг завопил:
- Твой кинжал! У тебя есть кинжал на поясе! Достань и перережь стропы!
Но Гидеон не слышал или не хотел слышать. Он громко всхлипывал:
- Снимите меня. Папа, вот-вот меня ударит током, снимите меня отсюда, я
не могу сам спуститься.
- Перестань хныкать! - прикрикнул на него Шимшон. - Велели тебе достать
кинжал и обрезать стропы. Делай, что сказано, и не скули.
Юноша подчинился. Все еще всхлипывая в голос, он нащупал кинжал, извлек
его и стал обрезать стропу за стропой. Воцарилось всеобщее молчание. Время
от времени слышались странные и пронзительные рыдания Гидеона. Наконец,
осталась последняя стропа, Гидеон зажал ее в кулаке, не осмеливаясь
полоснуть и ней.
- Режь! - вопили дети. - Режь и прыгай. Поглядим на тебя!
А Шимшон добавил сдержанным голосом:
- А теперь чего ты дожидаешься?
- Я не могу, - взмолился Гидеон.
- Ты можешь. Еще как можешь.
- Ток, - всхлипывал юноша, - я начинаю чувствовать ток. Снимите меня
отсюда немедленно.
Глаза Шимшона налились кровью, он зарычал:
- Трус! Постыдись, трус!
- Не могу! Я себе все кости переломаю, слишком высоко.
- Ты можешь, и ты должен. Но ты - сумасшедший, вот кто ты.
Псих и трус.
Эскадрилья реактивных самолетов, направляясь на воздушные парад,
пронеслась над их головами. В четком строю шли самолеты на запад, с
пронзительным воем, словно стал гончих псов. Но вот машины скрылись, и
наступившая тишина, казалось, удвоилась. Юноша тоже перестал всхлипывать.
Кинжал выпал у него из рук, воткнувшись острием в землю прямо у ног Шимшона
Шейнбойма.
- Что ты наделал? - заорал низкорослый офицер.
- Я не нарочно, - взмолился Гидеон - он выскользнул из рук.
Шимшон Шейнбойм наклонился, подобрал на земле камешек, выпрямился и с
неистовством швырнул его в спину сына, висевшего между небом и землей:
- Пиноккио! Тряпка! Жалкий трус!
И тут утих ветер с моря.
Нестерпимый зной вновь навалился всей своей тяжестью и на людей, и на
неодушевленные предметы. Рыжеволосый веснушчатый парашютист пробормотал как
бы про себя:
- Он боится прыгнуть, дурак, он убьется, если будет стоять там.
А одна девушка, худая и некрасивая, услышав эти слова, прорвала кольцо
людей, воздела руки к. небу:
- Прыгай ко мне, Гиди, с тобой ничего не случится.