"Алексей Оверчук. Прогулки по линии фронта" - читать интересную книгу автора

Одолев очередной снежный подъем, мы увидели лежащую на боку санитарную
машину. Ее кабина горела. Казалось, что это несчастье случилось
только-только. Я начал себя успокаивать: ну, не справились с управлением,
завалились на бок. Вот только пламя никак не вязалось с обычной аварией.
Я посмотрел на водителя. Он заметно покраснел. Убрал рядом с собой
тряпочку. Под ней лежал автомат.
- На возьми, передерни затвор, - сказал он приглушенно.
- Пожалуйста-пожалуйста, - я передернул затвор и передал автомат ему.
Водила положил его на колени.
Проезжая мимо горящей машины, я отчетливо увидел разбросанные по
дороге, окровавленные бинты. Санитарка оказалась прошита в нескольких местах
автоматными очередями. У нас было такое чувство, что это произошло буквально
за пять минут до нас. Но ни трупов, ни раненых - нигде не было. Серега
достал фотоаппарат:
- Может это...? - начал он ни к кому не обращаясь.
Водитель посмотрел на него такими глазами, что всякое желание
фотографировать что-либо у моего друга отпало. Мне тоже не хотелось
останавливаться. Хотелось поскорее убраться из этого места.
Когда мы миновали машину водила облегченно вздохнул и сказал:
- Мужики, мы везем пять тонн снарядов. Если что случится, открывайте
дверь, выскакивайте и бегите нах, как можно дальше.
Я посмотрел в потемневшее окно: снежные сопки, ни одного огня.
- Куда бежать-то?
- Куда хошь, только подальше! - водила был явно раздосадован нашей
гражданской тупостью, - Если это все ебанет, то сам понимаешь...
И тут встала такая дурацкая дилемма: в кабине тепло, но если нападут -
это верная смерть. Но и выскакивать в ночь, в неизвестной местности - это
тоже смерть. Пусть даже с отсрочкой. Но в принципе выбор был прост: или
взорваться или замерзнуть. Ни одни из вариантов мне не нравился. И я
постарался об этом не думать. Вон мексиканцы, орут себе из моего диктофона и
ни о чем не жалеют.
Вскоре с одной из сопок мы увидели Грозный. Точнее мощное зарево огня.
Город пылал. И настолько сильно, что даже здания были не видны. Сплошные
факела. Небо сотрясала мощная канонада. Машина вновь съехала с сопки и город
пропал. У меня возникло сомнение: а правильно ли, что мы туда едем? Может мы
несколько поспешили? Не вовремя так сказать? Может люди заняты, а мы им тут
здрасьте! Кому ж такое понравится?
КАМАЗ подъехал к артиллерийским позициям и начал разгружаться. Стволы
бешено выплевывали снаряды, не останавливаясь ни на секунду. Мы попрощались
с водителем и спрыгнули на землю.
Не успел я подумать к кому бы обратиться, к нам уже бежали военные:
- Стой вы, кто?
Мы показали удостоверения, командировочные предписания.
- Журналисты? Ни хуя себе! А как вы тут оказались? С колонной? Ну, бля
хитрецы. Сюда же запрещено приезжать.
Нас куда-то повели. Я стал размышлять над словом "хитрецы". Хорошо это
или плохо в данной ситуации? Ангелы что-то тоже помалкивали или не хотели со
мной разговаривать. Вскоре мы очутились на аэродроме Северный. Нас передали
какому-то генерал-лейтенанту. Он был вдрызг пьян. Его лицо сияло
пурпурно-красным от мороза и алкоголя. Генерал проверил наши документы и