"Алексей Оверчук. Прогулки по линии фронта" - читать интересную книгу автора

попадешь, чем там на улице и быть сожранным потом собаками.
Каждый офицер и солдат ему объяснял, что ночью добраться до своих
невозможно, такое путешествие может закончиться только одним - гибелью.
Генерал смирился и решил обождать до утра.
И вот Кравченко снова здесь, среди своих.
- Когда вам домой? - спросил я.
- Вообще мы уже на этой неделе уезжаем отсюда. Пора уже.
Я рассказал про задание редакции. Офицеры подивились:
- Такое впечатление, что ваши начальники сбрендили. Ты журналист, а не
разведчик. На хер твоим начальникам знать, где их базы?
- И потом в городе к боевикам ты никак не перейдешь, - добавил
Сергей, - Если сунешься, они тебя сразу шлепнут. Подумай сам, вокруг война и
тут появляешься ты. Че ты им скажешь? Что ты журналист? Документ покажешь? И
кого ты своими бумажками убедишь? Они тебя за комитетчика сразу примут и
шлепнут на всякий случай. Могут попытать для порядка. А уж под пытками ты
признаешься и в том, что было и в том чего не было. Мы бы, например, тебя
точно шлепнули бы, если б ты к нам во время боев со стороны боевиков пришел,
да еще начал бы про операции да маневры выяснять. Сам подумай. Это ж война,
а не "Зарница".
Я для виду согласился. Но ночью долго не мог уснуть и все размышлял:
выполнять задание редакции или нет? С одной стороны это был вроде как вызов
моему профессионализму. С другой стороны - они же меня уже кинули вместе с
моим профессионализмом впридачу. Спросил у Ангелов.
- Мы, честно сказать, вообще против подобных прогулок. У тебя от этого
характер портится.
- А как же профессионализм? - возразил я.
- А на фига мертвому профессионализм? Или скажем так, что лучше:
мертвый профессионал или живой дилетант?
- Вот и фотограф мне говорит, что ни одни в мире кадр не стоит того,
что бы за него умереть.
- Может, стоит прислушаться к умным людям? - махнули они крыльями и
улеглись спать.


Возвращение

Утром мы с фотографом двинули на аэродром. Разведчики подбросили нас к
самолетам и сразу же договорились с пилотами, чтобы нас взяли в Моздок. Мы
попрощались. Обменялись телефонами. В тот момент я еще не знал, что вижу
Сережу Кравченко в последний раз. (Через несколько месяцев он погибнет на
гражданке).
На взлетное поле приземлился транспортный вертолет Ми-26. В народе его
называют "корова". Но Боже упаси произнести вам это слово при пилотах этой
вертушки. Вы больше никогда никуда не полетите. Возможно, что и ходить после
этого будет трудно.
Отрылась задняя рампа и на бетонку высыпали морские пехотинцы. Одетые с
иголочки: новенький камуфляж, на касках, несмотря на зиму, трепыхались
искусственные зеленые листочки. Все как один жевали жвачку и глазели с
интересом по сторонам. Вдали громыхал Грозный. Зарево пылало даже днем.
Офицеры выстраивали своих солдатиков в колонну. Бравый вид. Крепкая