"Алексей Оверчук. Блуждающие огни " - читать интересную книгу автора

улетать. В прямом смысле слова. До Таджикистана четыре часа пути. За это
время можно выпить, поспать, опять выпить и приземлиться. И все это
умещается в одно емкое слово: "улетать".
Как только я вышел на трап самолета, в лицо ударила волна горячего
воздуха. Мы с Колчиным моментально взмокли от пота. Температура явно
зашкаливала за 30 градусов.
Меня поразила необычная для аэропортов тишина и безлюдность.
Бесконечный мрак скрывал взлетные полосы. Ни одного огня или звука. Даже наш
самолет показался каким-то заброшенным, мертвым, когда на нем погасили огни.
Вдали светился редкими окнами низенький аэропорт. Подвозить нас к нему никто
не собирался. Пассажиры топали к вокзалу пешком. Тут же крутились какие-то
темные личности, предлагая поднести вещи, и загадочно подмигивали. Но делали
они это как-то неубедительно. Своей поклажи им никто не доверил. Нырнут в
темноту - ищи потом ветра на минном поле.
К зданию аэропорта мы с Колчиным подошли мокрыми от пота до нитки.
Проклиная службу местного сервиса за то, что она так рано издохла, и жару,
которая издохнуть не спешила.

- Ваэнный? - спросил таможенник, глядя на мою фотографию в паспорте.
- Боже упаси! Просто мне нравятся короткие стрижки.
- Найомник? - упорствовал он, подозрительно щуря глазки.
- Журналист, - уточнил я благодушно и показал ему корреспондентскую
книжицу. А то он так далеко зайдет со своими расспросами.
Сам, между прочим, подумал: фига себе! К ним тут наемники так запросто
прилетают!
В глазах таможенника запрыгали злобные чертики. Я буквально
почувствовал, что в детстве этот чиновник явно перечитал всего Фенимора
Купера и теперь не доверяет ни одному бледнолицему.
- Сумка открывай, - сказал он со злобной вежливостью.
Я вжикнул молнией рюкзака. Он перевернул его вверх тормашками и
тряхнул. На досмотровый стол посыпались все мои вещи. Таможенник брезгливо в
них поковырялся, пошвырял, потрепыхал. Что-то уронил. Мне пришлось
поднимать.
- В карманах ичито? - спросил он, указывая на боковые карманы рюкзака.
Я не стал объяснять и просто достал две офигенные металлические фляги.
По внешнему виду они напоминали артиллерийские снаряды.
Таможенник открутил крышку и понюхал:
- Водка?
- Она самая. - Я с ужасом вдруг представил, как он скажет сейчас
безжалостно: "Не положено. Выливай". Мелькнула перед глазами жутко живая
картина, как я насмерть его душу, потом меня вяжут, и свой век я доживаю в
каменоломнях Таджикистана...
Но таможенник вдруг подобрел:
- С водка проходи, пожалуйста, - и улыбнулся во всю ширину лица.
Количество огненной воды доказало мою благонадежность лучше паспорта и
служебной ксивы.
Когда я упаковался, таможенник протянул свою загребущую лапку и тихо,
но настойчиво назвал цену в местной валюте. Очевидно, какая-то лично
придуманная им пошлина.
Видя мое замешательство, таможенник истолковал его по-своему и не хуже