"Виталий Овчаров. Жестокие истины (Часть 1) " - читать интересную книгу автора

  До глубокой ночи засиживался Элиот в своей комнатке, глотая страницу за
страницей. Луна заглядывала в его окно, а иногда в него барабанили дождевые
капли. Потом пламя свечи начинало мерцать - и гасло, растекшись по бляшке
подсвечника. И тогда только Элиот откладывал книгу и лез под холодное одеяло.
Утром, разумеется, приходилось расплачиваться. Сонный, он спозал с кровати, и
брел на поварню, где без аппетита проглатывал пресный завтрак. После завтрака
он являлся перед лекарем, пряча от него воспаленные глаза и мрачно выслушивал
его распоряжения. Но долго так продолжаться не могло. Однажды мастер Годар,
забрав очередную книгу, заявил, что следующая будет выдана Элиоту только через
неделю.
  -Эдак, юноша, ты скоро в ночного сыча превратишься! - заявил он,
демонстративно отвернувшись, - В любом деле надо блюсти меру, а ты меру
потерял. Последний великий энциклопедист, Солив говорил: "Алчущий человек
жалок, ибо он есть раб своих страстей. Он проматывает родительское состояние,
он вожделеет всего, а не получает ничего. Отец, сокруши ребра его, и держи его
ноги спутанными, дабы не принес он в твой дом лихую беду!" Запомни эти слова,
юноша; их сказал мудрый человек.
  Элиот поник, но быстро воспрял духом, найдя утешение в ежедневных
посещениях трактира "У моста". Здесь часто останавливались небогатые купцы и
комедианты из далеких стран, и их интересно было послушать. В трактире всегда
что-то происходило: он стоял на бойком месте. Элиот обычно садился под
лестницей, в самом дальнем углу. Отсюда удобно было наблюдать за разношерстной
публикой и в то же время не попадаться на глаза патрульным жандармам, которые
частенько наведывались в это заведение. Трактир кипел людской разноголосицей:
кто-то требовал горячий ростбиф, кто-то пускал изо рта дымные колечки, дюжие
молодцы, сметя со стола посуду, мерялись силой на руках, а Элиот потягивал пиво
и ждал, когда же начнется самое главное действо. И вот, наконец - как награда
за долготерпение, - завязывался разговор!
  -В горной стране Поарван, что на полночь, - говорил, маленький монашек,
значительно оглядывая собутыльников, и задирая крючковатый палец, - объявилось
чудо из чудес: птица с бабьей головой! Дом ее - дебри лесные, а питается сия
птица соками мужчин, которых заманивает в свое гнездо. Бедняги после этого,
говорят, напрочь лишаются мужеской силы.
  -Брешешь ты всё! - качал головой кто-то из слушателей, - Таких птиц не
бывает.
  Огромный, диковатого вида мастеровой хитро подмигивал и понизив голос,
говорил:
  -Насчет птах - не знаю, а бабы, какие из мужиков силу пьют, попадаются.
Да вот, Фируна с улицы Лудильщиков: страсть-баба! Ни за что мужика не отпустит,
пока у того стоять не перестанет! - и громко хохотал, довольный.
  Элиот сидел в своем углу под лестницей и жмурился, как кот. В книгах и
застольных беседах мир земной, полный чудес и тайн, распахивал перед ним все
свои грани, щедрый и неисчерпаемый, как Кладезь Божий. Видения подхватывали
Элиота и уносили его на крыльях в неведомые дали. Потряхивал гривой чудный
зверь Ом, вырастал из мутных вод реки Балах-Акбе непостижимый уму зодчего
Висячий Мост, плясало вокруг жертвенного костра потерявшееся во времени племя
Мираль. Где-то по бурному морю плыли корабли, ловя ветры в расправленные
паруса. Бежали в разные концы Империи дороги, узлами сплетаясь в городах и
теряясь в горных теснинах. Дороги властно влекли за собой, глаза жаждали
видеть, а уши слышать. Чего? Элиот и сам не знал - чего. В такие минуты им