"Лев Сергеевич Овалов. История одной судьбы" - читать интересную книгу автора

столько устройство Бахрушина, сколько предстоящее укрупнение. Колхоз в
соседнем Кузовлеве был не таким уж приятным дополнением для "Рассвета".
Но все это, конечно, не могло повлиять на желание Поспелова заполучить
Гончарову. Если укрупнение произойдет, она особенно будет нужна, чтобы
поправить дела в Кузовлеве.
После этой поездки все пошло быстрее и легче, чем можно было
предположить. Райком дал согласие, Богаткин рекомендовал, правление колхоза
утвердило Гончарову агрономом, и вот уже грузовик колхоза начал совершать
рейсы между Сурожем и Мазиловом. Ни Алексей Ильич, ни Анна не жили особо
богато, но домашнего скарба набралось предостаточно.
Анна торопилась с переездом. Приближался весенний сев, и она боялась
кому-то доверить это дело. Как посеешь, так и пожнешь. Как пожнешь, так и
пожрешь. А есть придется теперь то, что она посеет и вырастит. Вещи не
успели перевезти, а она уже начала ночевать в колхозе. То у Поспелова, то у
Мосолкиной, заведующей молочной фермой.
Мосолкина - симпатичная женщина. Спокойная, добродушная, не без
хитрецы. Жила вдвоем со взрослой дочерью и охотно приглашала Анну к себе.
Но вот наконец переезд совершился. Бахрушины заняли полковничий дом.
Расставлены были шкафы и кровати, развешаны занавески. В доме началась новая
жизнь. Только самой Анне некогда было его обживать. Она пропадала то в поле,
то в правлении. Неугомонный ее характер не давал покоя ни ей самой, ни
окружающим. Поспелов сперва покряхтывал, потом смирился.
Только Алексей не мог простить Анне, что она согласилась пойти в
"Рассвет", не посоветовавшись с ним. Ему хотелось перебраться в колхоз ради
спокойной жизни, а с такой женой, как Анна, в деревне оказалось еще
беспокойней, чем в городе. Анна не умела спокойно жить. Во всяком случае, ей
чужда была невозмутимость, с какой Алексей относился к окружающему.
В Суроже Анна надолго притихла, попав в канцелярию. Туман войны лишь
постепенно рассеивался в ее сердце. Сидя за бурым, закапанным чернилами
столом, она медленно приходила в себя. Вороха бумажек заслоняли от нее и
землю, и солнце, и людей...
Воздуха не хватало, но кое-как можно было дышать. Она вырвалась из
плена привычки ради дочери. Так ей думалось. Ради самой себя она не стала бы
ломать привычный уклад жизни. Но стоило ей вырваться на простор,
соприкоснуться с живым делом, ей самой сделалось непонятно, как могла она
так долго тянуть бремя нудной канцелярской лямки.
Прав был Петухов, тысячу раз прав, когда гнал ее на землю! Ее место в
поле, под солнцем, на ветру. Она точно ожила. Радовалась всему, что ее
окружало. Вновь вспыхнула нежность к Алексею. Она точно помолодела, и муж
опять казался ей добрее и лучше, чем это было в действительности.
Вскоре после переезда Алексей зазвал Поспелова в гости. Поспелова и
Малинина, счетовода колхоза. Справить новоселье. Должно быть, ему хотелось
понравиться Поспелову, да и не одному Поспелову.
Водки было с избытком, за закуской Алексей специально съездил в Сурож.
- Василий Кузьмич! Павел Павлович! - восклицал Алексей, обращаясь к
гостям. - Это только первая колом! Вторая соколом, а остальные мелкими
пташками...
Поспелов пил в меру, старался блюсти достоинство, но тут не выдержал,
переложил через край, так настойчиво угощал Алексей.
Анна помалкивала. Что могла она возразить? Новоселье! От хозяйского