"Лев Сергеевич Овалов. История одной судьбы" - читать интересную книгу автора

механиком из МТС, с Колей Губановым. Вел он ее несмело, точно боялся
наступить на ноги, и все-таки двигаться под музыку было приятно. Не думать,
просто двигаться...
Она вернулась на свое место. Бахрушин сидел насупленный. Налил ей и
себе по рюмке водки.
- Давайте, Анна Андреевна?
- Я не пью.
- А из уважения ко мне?
Анна выпила, чтоб не обижался Бахрушин, и опять пошла танцевать с
Губановым.
Бахрушин совсем помрачнел. Ей не захотелось к нему возвращаться.
- Я пойду, - внезапно сказала она.
Ей вправду захотелось уйти. Единственный здесь серьезный человек на нее
сердится, а сидеть с ним и молчать тоже как-то не того...
- Погодите, рано еще, - заверещали наперебой Зина и Рая.
Анна решительно пошла к двери.
- Хозяйка уже спит, дочка одна, поздно.
- Рано! - крикнула Зина.
- Нет, нет, поздно, - возразила Анна уже на пороге. - Где уж мне
гулять...
От водки кружилась голова, во всем теле чувствовалась слабость,
хотелось спать - не столько даже спать, сколько лечь, и еще больше хотелось
выйти на улицу, вдохнуть воздуха, которого так недоставало в тесной
прокуренной комнате.
Она шагнула за порог и плотно притворила за собой дверь.
Улица спала. Редкие окна светились, да и те были задернуты занавесками,
тусклый свет слабо пробивался наружу. Дома казались выше, чернее, а звезды в
небе гораздо ближе, и даже собачье тявканье вдалеке придавало ночи не
меньшую поэтичность, чем щелканье соловья.
Не успела Анна постоять с минуту одна, как дверь снова распахнулась.
Она даже не поглядела, знала, что это Бахрушин.
- Анна Андреевна, - позвал он.
Он не сразу нашел ее в темноте.
- А вы куда? - спросила Анна.
- Надоело, - объяснил он. - Вот вас провожу.
Анна почему-то была уверена, что Бахрушин выйдет вместе с ней, может
быть, поэтому она и заторопилась, она даже была удивлена, когда очутилась на
улице одна, настолько сильна была в ней уверенность, что она нравится
Бахрушину. Он ничего ей не говорил, но и на работе и сейчас вот, на
вечеринке, смотрел на нее больше, чем надо. Собственно говоря, на вечеринке
он только на нее и смотрел.
Он был общительным человеком, мог и пошутить, и посмеяться. Выпив,
легко становился душой общества. А теперь эта душа раскрывалась только для
нее... Он точно присох к ней.
- Пойдемте, - просто сказала Анна. - Ночь-то уж больно...
Она не договорила - больно темна, или хороша, или еще что, - она и сама
не знала, какая эта ночь.
Они двинулись было по дощатому тротуару и тут же сошли на тянувшуюся
обок тропу, плотно утрамбованную пешеходами. Никто их не обгонял, не
попадался навстречу.