"Лев Сергеевич Овалов. История одной судьбы" - читать интересную книгу авторамехаником из МТС, с Колей Губановым. Вел он ее несмело, точно боялся
наступить на ноги, и все-таки двигаться под музыку было приятно. Не думать, просто двигаться... Она вернулась на свое место. Бахрушин сидел насупленный. Налил ей и себе по рюмке водки. - Давайте, Анна Андреевна? - Я не пью. - А из уважения ко мне? Анна выпила, чтоб не обижался Бахрушин, и опять пошла танцевать с Губановым. Бахрушин совсем помрачнел. Ей не захотелось к нему возвращаться. - Я пойду, - внезапно сказала она. Ей вправду захотелось уйти. Единственный здесь серьезный человек на нее сердится, а сидеть с ним и молчать тоже как-то не того... - Погодите, рано еще, - заверещали наперебой Зина и Рая. Анна решительно пошла к двери. - Хозяйка уже спит, дочка одна, поздно. - Рано! - крикнула Зина. - Нет, нет, поздно, - возразила Анна уже на пороге. - Где уж мне гулять... От водки кружилась голова, во всем теле чувствовалась слабость, хотелось спать - не столько даже спать, сколько лечь, и еще больше хотелось выйти на улицу, вдохнуть воздуха, которого так недоставало в тесной прокуренной комнате. Она шагнула за порог и плотно притворила за собой дверь. тусклый свет слабо пробивался наружу. Дома казались выше, чернее, а звезды в небе гораздо ближе, и даже собачье тявканье вдалеке придавало ночи не меньшую поэтичность, чем щелканье соловья. Не успела Анна постоять с минуту одна, как дверь снова распахнулась. Она даже не поглядела, знала, что это Бахрушин. - Анна Андреевна, - позвал он. Он не сразу нашел ее в темноте. - А вы куда? - спросила Анна. - Надоело, - объяснил он. - Вот вас провожу. Анна почему-то была уверена, что Бахрушин выйдет вместе с ней, может быть, поэтому она и заторопилась, она даже была удивлена, когда очутилась на улице одна, настолько сильна была в ней уверенность, что она нравится Бахрушину. Он ничего ей не говорил, но и на работе и сейчас вот, на вечеринке, смотрел на нее больше, чем надо. Собственно говоря, на вечеринке он только на нее и смотрел. Он был общительным человеком, мог и пошутить, и посмеяться. Выпив, легко становился душой общества. А теперь эта душа раскрывалась только для нее... Он точно присох к ней. - Пойдемте, - просто сказала Анна. - Ночь-то уж больно... Она не договорила - больно темна, или хороша, или еще что, - она и сама не знала, какая эта ночь. Они двинулись было по дощатому тротуару и тут же сошли на тянувшуюся обок тропу, плотно утрамбованную пешеходами. Никто их не обгонял, не попадался навстречу. |
|
|