"Лев Сергеевич Овалов. Помни обо мне" - читать интересную книгу автора

- А где старейший?
Душкин неопределенно повел головой.
- Проводим.
- Спокойно у вас?
- Как сказать. Намеднись забрел охотник. Что-то не понял я его...
- Новая послушница? - осведомилась хозяйка, указывая на Таню.
- Послушница.
- Много наших съезжается...
- А где пребывают?
- Построили в лесу балаган, окромя меня и Рябошапки, никому не найти.
- Рядом его изба?
- Она самая.
- Что за Рябошапка?
- Объездчик.
- Христианин?
- Приехал еретиком, теперь наш.
- Бог воздаст тебе, Кондрат Сильвестрович.
- На этом свете наград не ждем.
- Царствия небесного не минуешь...
Хоть сам он не находился в странстве, Душкин был одним из тех, на кого
прочно опиралась секта. Происходя из старой кержацкой семьи, глубоко
религиозный человек, он хорошо помнил отца, сочувствовавшего Колчаку за то,
что тот "пролил кровь за царя", и впоследствии ушедшего и пропавшего где-то
в странстве.
Раиса выглянула в окно.
- Когда поведешь?
- Завтра уже, на зорьке, - рассудительно сказал Душкин. - Рябошапка
проводит.
- Позови.
Душкин привел Рябошапку. Он не понравился Раисе, не чета Душкину.
Мордастый здоровый мужик, вряд ли воздерживается от плотских утех. Должно
быть, и выпить любит, судя по румянцу. И в секту небось вступил лишь для
того, чтобы ладить с Душкиным. Хорошо лишь, что от секты теперь не
отвертеться, все будет хранить в тайне, чтобы не скомпрометировать себя
перед властью.
Но поклонился Рябошапка инокине даже истовее, чем Душкин.
- Что прикажешь, мать?
- Проводишь?
- Поздновато сегодня по болоту, не ровен час, оступимся в трясину...
Раиса отпустила его:
- Иди.
Хозяйка опять поклонилась Раисе:
- Ужин собрать?
- Какой там ужин, - отмахнулась старуха. - Два дня по правилам не
молились. Таисия, достань требник, становись, да и вы тоже...
Указала Душкиным место позади себя, на Таню даже не взглянула, ее она
уже выдрессировала, опустилась на колени и принялась отбивать поклоны.

Прежде других поднялась на рассвете Раиса. Разбудила Таню. Хозяева
услышали возню. Душкин вышел на улицу, хозяйка закопошилась у печки.