"Алексей Оутерицкий. Блондинка с загорелыми ногами " - читать интересную книгу автора

когда ты будешь кататься в пыли, моля меня о пощаде, я еще увижу, как
выкипают твои жадные глаза под струей раскаленного серебра... Я прикажу
нарезать ремней из твоей жирной спины, посыпать ее солью и оставить тебя
подыхать в степи под жарким солнцем, подобно справедливо наказанной собаке,
которая от жадности своей стянула кусок мяса у щедро кормившего ее
хозяина...
Он вернулся к друзьям, но за стол не сел. Постоял, изучая сотрапезников
мрачным взглядом, тяжело вздохнул.
- Я пошел, - хмуро сообщил он. - А вы подумайте над тем, что я говорил.
Не уподобляйтесь нечестивцам, для которых ничего не значат светлые имена
предков, нечестивцам, которым жажда наживы застила глаза, окутала пеленой
разум, и они готовы содрать со своих соплеменников втридорога за паршивую
пиалу кумыса... - Он покосился на Тулена-Джерби, ответившего ему
невозмутимым взглядом заплывших жиром глаз. - И не тяните, не то как бы не
оказалось поздно. Моему войску скоро потребуются ремни. Много ремней.
О-о-очень много. И спины одного Тулена-Джерби может оказаться недостаточно.
- Совсем спятил, - спокойно прокомментировал его слова Таджибек, когда
Бастурхан, гордо прошествовав к входному пологу, резко откинул ткань и
покинул пивную юрту.
- Точно, - подтвердил Богурджи.
- Какое, прах его подери, войско?
- А про какие ремни он нам тут толковал? Угрожал, что ли... Ладно,
давай опрокинем по последней сотке кумыса и разбежимся по юртам.
- Эй, Тулен-Джерби! - крикнул Таджибек. - А ну, плесни нам еще кумысу!
- Вы задолжали мне, как и ваш выживший из ума Бастурхан, - напомнил им
юртмен. Он взял в руки фарфоровую пиалу для важных клиентов, внимательно
просмотрел ее внутреннюю поверхность на свет, дыхнул, принялся тереть чистой
тряпкой. - По пять тугриков с каждого. У меня записано.
- А ты представь, что не по пять тугриков с каждого, а десять тугриков
с одного Богурджи, - вкрадчивым голосом предложил Таджибек. - А я вроде как
ничего не должен и прошу в долг впервые. - Он успокаивающе положил руку на
плечо взвившемуся было Богурджи и шепнул: - Молчи. Для нас сейчас главное -
выманить у него по сто грамм кумыса.
- Э-э-э, нет, так не пойдет, Таджибек, - возразил, засмеявшись,
Тулен-Джерби. - Вы должны мне по пять тугриков каждый, я хорошо помню. У
меня записано. И пока не вернете все сполна, не будет вам больше кумысу.
Хотя, если ты так просишь, могу приписать тебе еще пятерку.
Двое друзей вскочили, разъярившись, но тут же взяли себя в руки и
подошли к юртовой стойке уже абсолютно спокойными. Остановившись напротив
Тулена-Джерби, они долго смотрели на него немигающими глазами.
- Чего еще? - не выдержал тот.
- У тебя и впрямь жирная спина, - сообщил ему Богурджи.
- И что с того?
- Из ее кожи получится много хороших ремней для хороших воинов, -
пояснил Таджибек медленно багровеющему юртмену.
- Твоя глотка скоро отведает раскаленного серебра, - сказал Богурджи.
- Ты будешь кататься в пыли, умоляя нас о пощаде, - сказал Таджибек.
- Ты позабудешь про Бритни Спирс, - сказал Богурджи.
- Мы научим тебя слушать заунывную монгольскую музыку, - сказал
Таджибек.