"Миссия в Арктику" - читать интересную книгу автора (Колфер Йон)

Глава 11 ОСКАРОНОСНЫЙ МУЛЬЧ

Мульч Рытвинг и в самом деле находился сейчас в Лос-Анджелесе, а именно – совсем рядом с шикарными апартаментами некой актрисы, недавно получившей премию «Оскар». Конечно, сама актриса даже не подозревала о присутствии рядом Мульча Рытвинга. И естественно, его гномьи помыслы были нечисты. Как вора ни корми, всё равно на квартиры заглядывается.

Не то чтобы Мульч нуждался в деньгах. На том дельце с Артемисом Фаулом он неплохо нажился. Во всяком случае, золота ему вполне хватило, чтобы поселиться в пентхаузе в престижном районе Беверли-Хиллс. Он установил в своих апартаментах систему «Пионер», собрал огромную библиотеку DVD и доверху забил все кладовки вяленой говядиной, которую не съел бы за всю оставшуюся жизнь. Пришло время отдохнуть и расслабиться – лет этак десять.

Но жизнь вносит свои коррективы. Она не желает свернуться клубочком и тихо лежать в углу. От выработанных за несколько веков привычек не так-то легко избавиться. Собрав на DVD половину фильмов о Джеймсе Бонде, Мульч затосковал о старых добрых временах. И очень скоро таинственный обитатель пентхауза стал выходить на ночные прогулки. Как правило, прогулки эти заканчивались в домах других людей.

Сначала Мульч просто заходил в дома, испытывая особое удовольствие от того, что ему легко удаётся обмануть сложные системы безопасности. Затем он стал прихватывать с собой всякие сувениры – хрустальные бокалы, пепельницы, наконец, кота, если ему вдруг хотелось перекусить. Но вскоре Мульч затосковал о былой славе, и кражи стали более крупными. Золотые слитки, большие бриллианты, бультерьеры – если он накануне забыл поужинать.

На «Оскарах» он начал специализироваться совершенно случайно. Первую статуэтку он украл чисто из любопытства, ещё когда отдыхал в Нью-Йорке. Этот «Оскар» был вручен какому-то типу за лучший оригинальный сценарий. На следующее утро новости о краже облетели все газеты от побережья до побережья. Можно было подумать, что Мульч спер целую колонну машин «скорой помощи», а не какую-то жалкую позолоченную статуэтку. Мульч, конечно, был вне себя от восторга. Он наконец нашёл, чем заполнить долгие унылые ночи.

В течение двух следующих недель Мульч стащил призы Киноакадемии за лучшую фонограмму и лучшие спецэффекты. Газеты просто обезумели. Ему даже присвоили кличку Голливудский Вор в честь одного знаменитого киногероя, правда тот был родом из Багдада. Когда Мульч читал эту статью, пальцы на его ногах радостно шевелились. Шевелящий пальцами гном – это зрелище не для слабонервных. Пальцы на ногах у гномов такие же проворные, как и на руках, в них два сустава, а запах… впрочем, об этом лучше промолчать. Мульч словно бы наяву увидел цель своей жизни. Он просто обязан собрать полный комплект «Оскаров».

За следующие шесть месяцев Мульч объездил все Штаты. Он даже посетил Италию, чтобы украсть приз за лучший иностранный фильм. По его специальному заказу был изготовлен большой шкаф с тонированными стеклами, которые, если нажать на кнопку, разом становились прозрачными. Мульч Рытвинг снова жил полной жизнью.

После целой серии дерзких краж каждый обладатель «Оскара» на планете удвоил и утроил меры собственной безопасности, но это только раззадорило Мульча. Он любил сложные задачи и не испытывал ни малейшего удовольствия от проникновения, скажем, в какую-нибудь лесную хижину. О нет, его манили высокие небоскребы и не менее высокие технологии. А публике именно это и было нужно. И Голливудский Вор не подвел ожиданий общественности. Газеты дрались за право первыми напечатать новость о новом ограблении. Мульч Рытвинг стал настоящим героем. Днём, когда на улицу выходить было нельзя – гномы терпеть не могут солнечного света, – Мульч писал сценарий о собственных похождениях.

Сегодняшняя ночь была особой. Мульч шёл за последней статуэткой, призом за лучшую женскую роль. Целью его была горячая ямайская красотка по имени Мэгги Ви, получившая «Оскара» за исполнение роли Шоколадки, горячей ямайской красотки. Мэгги Ви заявила во всеуслышание, что если Голливудский Вор попытается залезть в её квартиру, то найдёт там гораздо больше, чем рассчитывает. Ну разве мог Мульч оставить такой вызов без ответа?

Сам дом он обнаружил без особого труда – это был десятиэтажный куб из стекла и стали, торчащий рядом с бульваром Сансет, всего в нескольких минутах ходьбы от его пентхауза. Итак, одной пасмурной ночью наш бесстрашный гном собрал свои инструменты и приготовился войти в историю как самый наглый и непредсказуемый вор всех времен и народов.

Мэгги Ви жила на последнем этаже. Возможность воспользоваться лифтом, лестницей или мусоропроводом Мульч даже не рассматривал. О нет, в квартиру актрисы он проникнет прямо с улицы.

Готовясь к восхождению, Мульч не пил два дня. Поры на коже у гномов предназначены не только для выделения пота, с таким же успехом они способны впитывать влагу. Это очень удобно, если тебя, например, завалило в шахте: твоя кожа может высасывать воду прямо из земли. А когда гном испытывал очень сильную жажду, такую, например, как Мульч испытывал сейчас, поры на его коже расширялись до размера булавочной головки и все тело гнома превращалось в одну большую присоску, стремящуюся вобрать в себя как можно больше влаги. Вскоре такая вот присоска должна была подняться по идеально гладкой стене высотного здания и вломиться в квартиру актрисы Мэгги Ви.

Мульч снял ботинки и перчатки, нацепил украденный ещё в Гавани полицейский шлем и начал своё восхождение к вечной славе.

Элфи затылком чувствовала испепеляющий взгляд майора. Она постаралась не обращать на это внимания и сосредоточилась на том, чтобы не разбить шаттл посла Атлантиды о стены арктической шахты.

– То есть всё это время ты знала, что Мульч Рытвинг жив?

Чтобы избежать столкновения с оплавившимся камнем, Элфи резко заложила влево.

– Я не была уверена. Такую теорию высказал Жеребкинс.

Майор про себя пообещал, что, вернувшись в Гавань, собственноручно свернет кентавру шею.

– Жеребкинс? Почему я не удивлен?

Артемис довольно улыбался, сидя в пассажирском кресле.

– Перестаньте ссориться, – встрял он, – мы должны работать вместе, как одна команда.

– Может, капитан, ты всё-таки поведаешь мне о теории Жеребкинса? – осведомился Крут, на всякий случай застегивая ремень безопасности.

Элфи включила электростатические дворники, очищающие наружные камеры шаттла. Положительные и отрицательные заряды быстро удаляли слой пыли с линз.

– Жеребкинс считал смерть Мульча несколько подозрительной, учитывая то, что гном провел в туннелях почти всю свою жизнь. Лучше Мульча не было никого.

– И почему Жеребкинс не поделился своими сомнениями со мной?

– Он лишь догадывался. Не сердитесь, майор, но всем известно, как вы относитесь ко всякого рода предположениям.

Крут нехотя кивнул. Элфи была права, он не любил тратить время на измышления. Либо представь веские доказательства, либо выметайся из кабинета и возвращайся, когда их отыщешь.

– Кентавр провел собственное расследование. Первым делом он пересчитал золотые слитки, что вернул Артемис, и обнаружил недостачу. Я договорилась о возврате половины выкупа, а согласно подсчетам Жеребкинса не хватало порядка двух дюжин слитков.

Майор закурил свою фирменную грибную сигару. Вроде бы все сходилось. Во-первых, пропало золото. Во-вторых, в радиусе сотни миль от пропажи шастал Мульч Рытвинг. Оставалось сложить два и два.

– Как вам известно, согласно правилам вся собственность Легиона, включая выплачиваемое в качестве выкупа золота, покрывается специальным составом на основе солиния. Вполне естественно, что Жеребкинс на всякий случай решил просканировать Верхние Уровни – а вдруг где-то обнаружатся следы солиния? И таковые действительно нашлись – в Лос-Анджелесе, в отеле «Краули», что в Беверли-Хиллс. Нам было известно, что Фаул в Лос-Анджелесе не появлялся, поэтому Жеребкинс проник в компьютер отеля и выяснил, что постояльцем тамошнего пентхауза значится некто по имени г. Ном Шахтинг.

Остроконечные уши Крута задрожали.

– «Г» – это, стало быть, господин?

– Наверное, – пожала плечами Элфи. – Странное совпадение, не правда ли? Затем Жеребкинс пришёл ко мне, и я посоветовала ему сначала сделать парочку спутниковых фотографий, прежде чем передавать дело вам. Вот только…

– Только к тому времени г. Нома Шахтинга уже и след простыл. Я прав?

– Абсолютно.

Розовое лицо Крута начало наливаться густым томатным оттенком.

– Мульч, вот негодяй! Как ему удалось улизнуть?

– Мы считаем, – ответила Элфи, – что он установил свою глазную камеру на какое-то животное, возможно на кролика. А затем обрушил своды туннеля.

– Значит, мы так переживали из-за какого-то кролика?

– Очевидно.

– Я убью его! – заорал Крут и врезал кулаком по пульту управления. – Это ведро может лететь быстрее?

Мульч взобрался по стене здания без особых трудностей. Наружные камеры наблюдения он легко обошел – ионный фильтр, встроенный в полицейский шлем, точно определял, в какую сторону они направлены. Никто из охранников здания даже не заподозрил, что на их территорию вторгся вор.

Уже через час гном оказался совсем рядом с апартаментами Мэгги Ви, что располагались на десятом этаже. Стёкла были тройными и, судя по толщине, пуленепробиваемыми. Паранойя – известная болезнь всех кинозвезд.

Естественно, к оконной раме была подведена сигнализация, должная поднять тревогу, если кто-то попытается открыть окно. Мульч осмотрел комнату и обнаружил реагирующий на движение датчик, прилепившийся к одной из стен подобно дохлому сверчку. Ну разумеется, а как же без него?

При помощи специальной политуры, которую гномы использовали для шлифовки алмазов, Мульч быстренько проплавил в стекле приличных размеров дыру. Подумать только, люди режут алмазы, чтобы придать им огранку! Половина камня в помойку…

Затем Мульч, включив ионный фильтр, снова осмотрел комнату, чтобы определить радиус действия датчика, реагирующего на движение. Красный ионный луч показал, что датчик направлен на пол. Ну и ладно. Мульч всё равно намеревался передвигаться поверху.

В большой гостиной была воздвигнута целая система из модных стальных полок, покрывающих практически все вертикальные поверхности. Истосковавшаяся по влаге кожа отлично присасывалась к металлу.

Теперь осталось только найти «Оскара». Он мог быть спрятан где угодно, включая подушку Мэгги Ви, но начать обыск можно было и с этой комнаты. А вдруг повезёт?

Мульч переключился на рентгеновский фильтр и внимательно изучил стены. Сейфа не было. Он осмотрел пол – за прошедшие века люди кое-чему научились. Ага, вот, под искусственной шкурой зебры. Металлический куб. Да легче легкого!

Мульч сбоку подобрался к датчику движения и очень осторожно повернул его так, чтобы устройство охраняло потолок. Вот теперь можно спускаться на твёрдую землю, вернее, на пол.

Однако прежде, чем спрыгнуть на ковер, Мульч осторожно обследовал его ворсинки чувствительными пальцами ног – там могли быть спрятаны датчики, реагирующие на давление. Нет, ничего. Откинув в сторону искусственную шкуру, Мульч увидел дверцу в полу. Невооружённым глазом вряд ли можно было бы разглядеть тонкие щели, но Мульч был специалистом, да и глаз его был «вооружен» – увеличивающими линзами, встроенными в полицейский шлем.

Теперь вставляем в щелку тонкий гвоздь и открываем дверцу. Сам сейф разочаровал гнома. Могли бы хоть свинцом дверцу покрыть, чтобы механизм не просматривался при помощи рентгеновского фильтра. Простой цифровой замок. Всего три цифры.

Мульч отключил фильтр – нужно немножко усложнить задачу, иначе совсем неинтересно будет. Он прижался ухом к полу и принялся крутить колесико. Через пятнадцать секунд дверца сейфа была открыта.

Изнутри тускло блеснул позолотой «Оскар», как бы подмигивая своему новому хозяину. И вот тут Мульч совершил ошибку. Он расслабился. Мысленно Голливудский Вор уже вернулся домой и сейчас сидел в любимом кресле в обнимку с двухлитровой бутылкой ледяной воды. Но, как известно, беспечный вор – пойманный вор.

Протянув руку, Мульч достал из сейфа статуэтку, даже не позаботившись обследовать её на предмет ловушек. А вот если бы он проверил статуэтку, то обязательно заметил бы проводок, прикрепленный к её основанию. Как только Мульч вытащил «Оскара», сигнализация сработала, и дальше началось настоящее светопреставление…

Элфи отрегулировала автопилот таким образом, чтобы шаттл парил на глубине трех тысяч метров, затем хлопнула себя по груди, расстегивая ремень безопасности, и присоединилась к Фаулу, Круту и Дворецки, которые уже собрались на оперативное совещание в салоне шаттла.

– Итак, две проблемы. Первая: если мы спустимся ниже, нас могут засечь сканеры. А значит, о нашем приближении станет известно врагу.

– И это только первая проблема, – проворчал Дворецки. – Почему-то мне совсем не хочется узнать, что ещё за сюрприз нас ждёт.

– А второй сюрприз состоит в том, что, как я неожиданно обнаружила, мы отрезаны от прочих шахт.

– И что это значит?

– Это значит, что боковые туннели, связывающие нашу шахту с остальной транспортной системой, были замурованы. Мы оказались в ловушке.

– Нет проблем, – заявил Крут. – Пойдем напролом. Можно взорвать стену.

– При помощи чего, майор? – вздохнула Элфи. – Это дипломатический шаттл. У нас нет пушек.

Дворецки достал из висевшей на «Лунном поясе» сумки две гранаты.

– А вот это не подойдет? – осведомился он. – Жеребкинс дал на всякий случай, сказал, а вдруг пригодятся.

Артемис застонал. Судя по всему, Дворецки был в полном восторге от происходящего.

– Ой-ей, – выдохнул Мульч.

Буквально за несколько секунд ситуация изменилась с радужной на крайне опасную.

Итак, сигнализация сработала, истошно взвыла сирена, а потом одна из дверей гостиной открылась, и в комнату ворвались две здоровенные немецкие овчарки. Идеальные сторожевые псы. Следом за овчарками бежал, видимо, их дрессировщик. Огромный такой мужик в защитном ватнике и ватных же штанах. Очевидно, входя в раж, псы принимались кусать всех подряд, не разбирая, кто свой, кто чужой.

– Хорошие собачки… – вкрадчиво прошептал Мульч, расстегивая клапан на заднице.

Элфи, умело маневрируя двигателями, подвела шаттл к стене шахты.

– Ближе не подойти, – сказала она в микрофон шлема. – Ещё немного, и тепловые потоки прижмут нас к стене.

– Тепловые потоки? – пробормотал Крут. – А ты не могла предупредить о них чуть пораньше, перед тем как я сюда полез? Иначе я бы отправил тебя.

Майор распластался на правом крыле, в голенища его сапог было засунуто по гранате.

– Я бы с удовольствием, майор, но кто бы управлял этой птичкой?

Крут едва слышно пробормотал что-то явно нелестное и подполз к краю крыла. Элфи старалась держать корабль ровно, однако восходящие тепловые потоки всё равно бросали шаттл из стороны в сторону, заставляя майора ещё плотнее прижиматься к металлу обшивки. Крут жил сейчас лишь одной мыслью: скоро, очень скоро его пальцы сомкнутся наконец на горле Мульча.

– Еще один метр, – прохрипел он в микрофон. По крайней мере, у них была связь – шаттл был оборудован автономной системой интеркомов. – Ещё один метр, и у меня все получится.

– Увы, майор, ближе никак. Теперь наша судьба в ваших руках.

Крут рискнул посмотреть в бездну. Шахта уходила далеко вниз, туда, где оранжевым светом мерцала магма у ядра Земли. Безумие. Он сошел с ума. Должен быть другой выход. Что угодно, только не это. Майор уже готов был дать согласие на то, чтобы рискнуть и попробовать добраться до Лос-Анджелеса наземным путем.

И тут Джулиусу Круту явилось видение. Возможно, оно было вызвано парами серы, стрессом или недостатком пищи, но майор готов был поклясться, что в камне прямо перед ним вдруг возникла жирная рожа Мульча Рытвинга. Рожа попыхивала сигарой и довольно ухмылялась.

Майор мгновенно пришёл в себя. Чтобы какой-то воришка одержал над ним верх? Да никогда!

Крут поднялся на ноги и вытер потные ладони о комбинезон. Тепловые потоки дергали его за руки, будто расшалившиеся призраки.

– Элфи, ты готова? – крикнул он в микрофон. – Сейчас тут появится большущая дыра!

– Можете на меня положиться, майор, – ответила Элфи. – Как только вы окажетесь в салоне, я тут же увожу шаттл.

– Отлично. Готовность номер один.

Крут прицелился и выстрелил дротиком в камень перед собой. Титановая головка вошла в скальную породу, как нож в масло. Затем сработали два небольших заряда, и два крючочка надежно зафиксировали дротик в толще скалы. Пять метров… Раз, два – и там. Вернее, будет только «раз». После чего майор со всего маху врежется в абсолютно гладкую, отполированную магмой стену шахты. Даже зацепиться не за что… Остается надеяться, что дротик выдержит.

«Давай, Джулиус, – подсмеивалась над ним каменная физиономия Мульча. – А я полюбуюсь, как тебя размажет по стенке».

– Заткни фонтан, ворюга! – взревел майор и прыгнул в бездну.

Скала стремительно понеслась навстречу, и от удара он едва не лишился чувств. Стиснув зубы, Крут висел на верёвке и терпел боль. Он очень надеялся, что ничего не сломал себе, так как после поездки в Россию его магии не хватит даже на то, чтобы заставить расцвести маргаритку, а тут, похоже, речь шла о сломанных ребрах.

Передние прожекторы шаттла осветили окалину по краям замурованного туннеля. Здесь явно поработали лазерами. Самым слабым местом была линия стыка. Крут вставил гранаты в два небольших углубления.

– Я иду за тобой, Рытвинг, – пробормотал он и раздавил стеклянные детонаторы.

До взрыва оставалась ровно одна минута.

Крут прицелился вторым дротиком в крыло шаттла. Ну, это было легче легкого, в такую цель он попадёт даже с закрытыми глазами. Не зря он столько часов провел в тире. Однако майор не учел, что в тирах нет тепловых потоков, способных изменить ситуацию в самый последний момент.

Майор выстрелил, и буквально в тот же миг особенно сильный выброс горячего воздуха подкинул корму шаттла и повернул корабль на сорок градусов против часовой стрелки. Дротик пролетел мимо цели и упал в бездну, увлекая за собой спасательный трос. Крут мог смотать трос при помощи висевшей на поясе мини-лебедки или отстегнуть его и воспользоваться запасным тросом. Джулиус выбрал второй план, решив, что так будет быстрее. Хороший план, если бы майор не использовал запасной трос, чтобы выбраться из ледяного плена. Крут вспомнил об этом ровно через полсекунды после того, как пальцы нажали на кнопку, отправившую в пропасть его последнюю надежду на спасение.

– Д’арвит, – выругался он, ощупывая пояс в поисках запасного троса, которого там не было и быть не могло.

– Проблемы, майор? – спросила Элфи, изо всех сил стараясь держать корабль на месте.

– У меня не осталось спасательных тросов, а детонаторы уже запущены.

За его словами последовала тишина. Весьма непродолжительная. Времени на долгие раздумья не было. Крут посмотрел на свой лунометр. Двадцать пять секунд, и с каждым вздохом их становилось все меньше.

– Э-э… майор, – раздался наконец в его наушниках голос Элфи. Звучал он как-то неуверенно. – На вас есть что-нибудь металлическое?

– Да, – ответил ничего не понимающий Крут. – Бронежилет, пряжка, значок, бластер. И что с того?

Элфи подвела шаттл чуть ближе, рискуя разбить корабль о стену. Малейшая ошибка, и…

– Спрошу прямо: насколько вам дороги ваши рёбра?

– А что?

– Думаю, я знаю, как вас спасти.

– Как?

– Я, конечно, скажу, но вам это вряд ли понравится.

– Говори, капитан. Я приказываю.

Элфи сказала. Майору это очень не понравилось.

Гномьи газы. За едой об этом лучше не говорить, да и не за едой – тоже. Даже сами гномы не любят обсуждать эту тему. Гномьи семейные ссоры зачастую случаются из-за того, что муж выпустил газы дома, а не в туннелях. Газы – очень распространенная в гномьей среде болезнь, ведь иногда гномы пропускают через себя огромное количество глины. Средний гном способен заглатывать до нескольких килограммов глины в секунду, а все благодаря мощным челюстям, способным распахиваться на манер экскаваторного ковша. Несколько килограммов – это очень много глины, внутри которой содержится очень много воздуха. Все эти отходы должны как-то выводиться. Через что-то. И они выводятся. Гном глотает глину, роет туннель, а туннель сзади сам закупоривается. Все очень просто.

Мульч уже много месяцев не ел глину, но немножко газов придержал – так, на случай крайней необходимости.

Собаки приготовились к нападению. Из их пастей капала слюна. Скоро его разорвут на части. Мульч сосредоточился. Живот его стал раздуваться, в желудке привычно забурлило и заклокотало, так, словно там проходил матч по гномьим боям без правил. Мульч крепко сжал зубы. Залп обещал быть очень мощным.

Дрессировщик дунул в футбольный свисток. Собаки бросились вперёд – две стремительные зубастые торпеды. Но в тот же самый миг Мульч выпустил струю газа, пробившую дыру в искусственной зебре, и взлетел к потолку, к которому и присосался жаждущими воды порами. Здесь он был в безопасности, по крайней мере на некоторое время.

Немецкие овчарки были крайне удивлены. Они попробовали на вкус практически всех созданий в пищевой цепочке, но сейчас столкнулись с чем-то новым и не совсем приятным. Тут, пожалуй, стоит напомнить, что нос у собак более чувствительный, чем человеческий.

Собачник отчаянно дул в свисток, но власть над своими подопечными он утратил окончательно (хотя, судя по ободранному ватнику, этой властью он вряд ли когда-либо обладал). Парящий на струе гномьего газа Мульч – это зрелище кого угодно выведет из себя, и, прочихавшись, овчарки принялись как заведенные подпрыгивать к потолку, хищно лязгая зубами в верхней точке прыжка.

Мульч судорожно сглотнул. Собаки куда умнее гоблинов. Пройдет немного времени, и они догадаются, что нужно забраться на какой-нибудь диван или стул и попробовать прыгнуть оттуда.

Мульч попытался было добраться до окна, но собачник опередил его и закрыл дыру в стекле своим ватным телом. Мульч заметил, что человек пытается снять с ремня какое-то оружие. Ситуация осложнялась с каждой секундой. Гномы обладали многими талантами, но толстокожестью, как тролли, не отличались. Пули сделают из Мульча решето.

А тут ещё в дверях спальни появилась Мэгги Ви, размахивающая хромированной бейсбольной битой. Это была несколько не та Мэгги Ви, которую привыкла видеть публика. Лицо актрисы покрывала отвратительная зелёная маска, а под каждым глазом были прилеплены пакетики со спитым чаем.

– Попался, мистер Голливудский Вор! – завопила она. – И присоски тебя не спасут, не надейся!

Мульч понимал, что его карьера в качестве Голливудского Вора окончена. Удастся ему сбежать или нет, утром полиция Лос-Анджелеса мелкой гребенкой прочешет город, выловив всех карликов и допросив их.

У Мульча оставалась только одна карта в рукаве – владение языками. Каждый житель волшебной страны обладал природной предрасположенностью к языкам, так как все языки некогда произошли от гномьего, включая и американский собачий.

– Арф, – прорычал Мульч. – Арф, гав, гав .

Псы замерли, причём один из них попытался замереть в прыжке, в результате чего грохнулся на спину своему товарищу. Некоторое время овчарки жевали друг другу хвосты, пока не вспомнили, что на потолке висит какое-то существо, которое только что их облаяло. Акцент был ужасным, каким-то среднеевропейским. Но язык тем не менее был собачьим.

– Аруф? – спросила овчарка номер один. – Что-что ты сказал?

Мульч указал на дрессировщика.

– Вуф арфи аруф! У этого человека спрятана под рубашкой большая кость! – пролаял он.

Немецкие овчарки дружно бросились на собачника. Мульч юркнул в дыру в окне, а Мэгги Ви завопила так громко, что её косметическая маска треснула, а пакетики с чаем упали на пол. Удирая, Мульч знал, что эта глава в его карьере дописана до конца, но в сумке у него лежал заветный «Оскар», принадлежавший ранее Мэгги Ви, и поэтому одновременно с лёгкой грустью Мульч испытывал ни с чем не сравнимое удовлетворение от хорошо сделанной работы.

До взрыва гранат оставалось двадцать секунд, а майор Крут все ещё прижимался к стенке шахты. Конечно, можно было бы надеть крылья (если бы они в шаттле были) и вылететь майору на помощь, однако счёт уже шёл на секунды. Вот-вот мощный взрыв должен был сорвать Крута со стены и бросить в огненную бездну. А кучке пепла уже никакая магия не поможет. Таким образом, оставался только один выход. Элфи придётся использовать захваты.

Все шаттлы были оборудованы вспомогательными устройствами посадки. Если причальные узлы выходили из строя, из специальных ниш на шаттле мгновенно выпускались четыре магнитных захвата, которые цеплялись за металлическую поверхность площадки и заводили шаттл в воздушный шлюз. Также захватами частенько пользовались для посадок в незнакомой местности – они, как пиявки, присасывались ко всему металлическому.

– О’кей, Джулиус, – сказала Элфи. – А теперь не шевелись.

Крут побледнел. Джулиус. Элфи назвала его по имени. Видимо, ситуация была совсем безнадежной.

Десять секунд.

– Выпустить правый причальный захват, – скомандовала Элфи.

Резкий скрежет сообщил о том, что захват выпущен.

На экране перед ней появилось лицо майора. Даже с такого расстояния Крут выглядел очень взволнованным. Элфи навела перекрестье прицела ему на грудь.

– Капитан Малой, ты абсолютно уверена?

Элфи проигнорировала вопрос начальника.

– Магниты выстреливают на пятнадцать метров.

– Элфи, может, я прыгну, а? У меня получится. Я уверен.

Пять секунд…

– Правый зажим, пли!

Шесть крохотных зарядов взорвались у основания зажима, выбросив из гнезда магнитный диск, за которым тянулся полимерный трос.

Крут уже открыл рот, чтобы выругаться, но не успел, потому что магнитный диск выбил из его лёгких весь воздух без остатка. Кроме того, майор почувствовал, как у него в груди что-то громко хрустнуло, даже несколько «что-то».

– Смотать трос! – крикнула Элфи в микрофон компьютера и развернула шаттл, стараясь увести его как можно дальше от стены шахты.

Майор устремился следом за кораблем, словно серфер-экстремал.

Ноль секунд. Гранаты взорвались, обрушив в пропасть несколько тонн камней. Капля в океане плазмы.

Через пару минут майор уже лежал в медицинском отсеке шаттла, принадлежащего послу Атлантиды. Дышать было больно, но Крут просто обязан был высказать своё мнение по поводу спасательной операции.

– Капитан Малой! – прохрипел он. – О чём ты думала? Я мог погибнуть!

Дворецки разорвал на груди Крута комбинезон, чтобы оценить травму.

– Конечно, могли, – кивнул он. – Ещё пять секунд, и вы превратились бы в кашу. Но Элфи вас спасла. Скажите ей спасибо.

Элфи включила автопилот, достала из полевой аптечки медицинский пакет и крепко сжала его, активизируя кристаллы. Ещё одно изобретение Жеребкинса – пузырь со льдом и исцеляющими кристаллами. Не вполне адекватная замена целительным чарам, но все ж лучше, чем суетиться вокруг да охать.

– Где болит?

Крут закашлялся, забрызгав комбинезон кровью.

– В груди. Везде. Два рёбра сломаны, не меньше.

Элфи задумчиво пожевала губу. Жаль, врача нет – исцеление происходит автоматически, а значит, всегда надо остерегаться осложнений. Элфи знавала одного капитана из полиции нравов, который однажды сломал ногу и тут же потерял сознание от боли. Очнулся он здоровехоньким, но, взглянув на свою ногу, чуть опять не лишился чувств: она срослась носком назад. Впрочем, риск всегда присутствует. Помнится, когда Артемис потребовал вылечить свою мать, Элфи тоже очень рисковала. Она наложила на особняк Фаулов сильный положительный заряд, который должен был держаться несколько дней, как своего рода тонизирующее средство. Любой человек, посещавший дом Фаулов в течение следующей недели, уходил, довольно насвистывая.

– Элфи… – простонал Крут.

– О’к-кей, – заикаясь, произнесла она. – О’кей.

Элфи коснулась пальцами груди Крута и обратилась к своей магии.

– Исцеляй, – шёпотом велела она.

У майора закатились глаза. Магия отключила его сознание, чтобы оно не мешало телу выздоравливать. Некоторое время спустя Элфи убрала руки и положила на грудь потерявшего сознание офицера полиции пакет со льдом.

– Держи, – приказала она Артемису. – Но не больше десяти минут, иначе это чревато повреждением тканей.

Артемис прижал пакет. Он хотел было сказать что-то язвительное в ответ на приказной тон Элфи, но тут его пальцы погрузились в лужу крови, и в горле у него пересохло. Сначала – беготня, пальба, потом – этот жуткий поезд. А теперь ещё и кровь, самая настоящая кровь. Последние несколько дней его многому научили. Артемису почти захотелось снова оказаться в школе имени святого Бартлби.

Элфи быстро скользнула в кресло и направила наружные камеры на боковой туннель.

Рядом с ней, в кресло второго пилота, сел Дворецки.

– Итак, – спросил он, – что мы имеем?

Элфи хищно усмехнулась. Дворецки даже удивился: внезапно она очень напомнила ему Артемиса Фаула.

– Мы имеем большую дыру.

– Отлично. По-моему, самое время навестить одного нашего старого друга.

Большие пальцы Элфи нависли над кнопками ускорителей.

– Да, – сказала она. – Пожалуй, что самое время…

И шаттл посла Атлантиды исчез в боковом туннеле быстрее, чем морковка – в глотке у Жеребкинса. Пояснение для тех, кто не в курсе: это значит «ну очень быстро».

Мульчу удалось добраться до своего отеля незамеченным. И на этот раз по стенам ему лазать не пришлось, тем более что в отличие от бетонного жилища Мэгги Ви его отель был сложен из пористого кирпича. Тут задачка была бы посложнее. Пальцы мигом вытянули бы влагу из стен, и прости-прощай, суперруки-присоски.

Нет, на сей раз Мульч вошел через главный вход. А с чего бы ему поступать иначе? Для швейцара он был г. Номом Шахтингом – одиноким миллионером. Ну, чуть-чуть низкорослым. Зато очень богатым.

– Добрый вечер, Арт, – поздоровался со швейцаром Мульч, направляясь к лифту.

Арт бросил на него взгляд поверх мраморной стойки.

– Господин Шахтинг, это вы… – слегка удивленно пробормотал он. – А мне показалось, что вы прошли мимо всего несколько минут назад.

– Нет, – ответил Мульч. – Сегодня я вхожу первый раз.

– Гм, возможно, это сквозняк открыл двери…

– Возможно. За те деньги, что я вам плачу, вы могли бы заново отстроить все здание, не говоря уже о том, чтобы законопатить пару-другую щелей.

– Конечно, – согласился Арт, который всегда соглашался с постояльцами – в этом и заключалась его работа.

Оказавшись внутри зеркального лифта, Мульч при помощи телескопической указки нажал на кнопку «П», чтобы попасть в пентхауз. Въехав в отель, он первое время подпрыгивал, чтобы дотянуться до кнопки, но потом счел подобное поведение недостойным миллионера. Кроме того, Мульч подозревал, что Арт, сидящий за своей стойкой, слышал, как он прыгает в лифте.

Зеркальная коробка бесшумно начала подниматься прямо в пентхауз, минуя другие этажи. Мульчу не терпелось достать из сумки «Оскара», и он с трудом сдерживал себя. А вдруг лифт всё-таки остановится и кто-то войдет? Мульч успокоил себя большим глотком ирландской ключевой воды, которая по чистоте своей наиболее соответствовала воде, текущей под землей. Вернувшись в номер, он поставит «Оскара» в шкаф, а потом примет долгую холодную ванну, чтобы кожа напилась вдоволь. В противном случае на следующее утро он может проснуться приклеенным к кровати.

Дверь в апартаменты Мульча была снабжена кодовым замком. Код состоял из четырнадцати цифр. Паранойя – самое верное средство от тюрьмы. Несмотря на то что полиция Нижних Уровней считала его мертвым, Мульч слегка побаивался, что однажды Джулиус Крут все поймёт и выйдет на охоту за его скальпом.

Обстановка номера была несколько необычной для человеческого жилища. Много глины, камней и воды. Номер больше походил на пещеру, а не на шикарные апартаменты в Беверли-Хиллс.

Северная стена представляла собой монолитную глыбу чёрного мрамора. Так казалось на первый взгляд, но, если присмотреться, можно было различить в стене сорокадюймовый телевизор с плоским экраном, DVD-проигрыватель и высокую панель из тонированного стекла. Мульч схватил здоровенный пульт дистанционного управления и ввел сложный код, открывающий потайное отделение. За панелью из тонированного стекла в три ряда стояли «Оскары». Мульч бережно установил приз Мэгги Ви на последнюю пустовавшую бархатную подушечку.

После чего смахнул с глаза несуществующую слезу.

– Я хотел бы поблагодарить Академию… – начал гном и захихикал.

– Очень трогательно, – услышал он за спиной чей-то голос.

Мульч захлопнул панель так резко, что по стеклу даже пошла лёгкая трещинка.

У сада камней стоял какой-то мальчик. Посторонние! В его апартаментах! Вид у мальчика был несколько странный, даже по человеческим стандартам. Паренек был ненормально бледным, худым и с черными, как смоль, волосами. Школьная форма, одетая на нём, выглядела так, словно её хозяина протащили волоком через два континента.

Волосы на подбородке Мульча встали дыбом. Приход мальчика не сулил ничего хорошего. Гномья борода никогда не обманывает.

– Честно говоря, твоя сигнализация позабавила меня, – продолжил мальчик. – Мне даже пришлось с ней повозиться. Пару-другую секунд, не больше.

До Мульча вдруг дошло, что он крупно вляпался. Человеческая полиция никогда не проникает в квартиры без разрешения. Нужны всякие ордера и так далее, а тут…

– Ты кто такой? И что ты делаешь в моём доме, жалкий вер… мальчишка?

– Может, прежде выясним, кто ты? Одинокий миллионер г. Ном Шахтинг? Печально известный Голливудский Вор? Или, как считает Жеребкинс, беглый преступник Мульч Рытвинг?

Услышав эти слова, Мульч больше не думал ни секунды. Он тут же дал дёру, придав себе дополнительное ускорение остатками газов. Он понятия не имел, что это за странный пацан к нему заявился, но разбираться не было времени. Скорее всего какой-нибудь охотник за головами, которого наняли, чтобы он нашёл Мульча. Ведь парень упомянул Жеребкинса…

Гном промчался через огромную гостиную, направляясь к чёрному ходу, который сам же и обустроил. Он долго искал себе подходящее логово. В начале двадцатого века через все здание отеля шёл широкий дымоход. После установки системы центрального отопления строители просто завалили дымоход землей и залили тонким слоем бетона. Мульч учуял землю сразу, как только агент по недвижимости распахнул перед ним двери пентхауза. Удалить бетон из старого камина оказалось проще простого. И вуаля. Вот вам туннель быстрого сообщения.

На бегу Мульч расстегнул задний клапан, однако необычный юноша даже не пытался его преследовать. Хотя конечно, парень ведь считает, что Мульч никуда не денется.

Подбежав к камину, гном всё-таки не удержался. Он должен был сказать что-то напоследок, что-нибудь громкое, величественное.

– Ты проиграл, человек. Передай Жеребкинсу: Мульча Рытвинга голыми руками не возьмешь.

«О господи…» – подумал Артемис, потирая лоб. Вот оно, пагубное влияние Голливуда в действии.

Мульч отбросил в сторону корзинку с засохшими цветами, нырнул в камин и, раззявив челюсти, быстро углубился в вековую глину. На вкус глина была полная гадость. Все минералы и питательные вещества давно высохли. На зубах хрустел уголь, периодически попадались сигаретные окурки. И всё-таки это была глина, а гном в глине что рыба в воде. Мульч почувствовал, как беспокойство постепенно отступает. Никто, ни одно существо в мире не поймает его. Это – его царство.

Гном быстро спускался, прогрызая себе дорогу этаж за этажом. Стены позади него давали трещины, парочка переборок даже обрушилась, но он не обратил на это внимания, только вдруг подумал, что плакал его аванс, внесенный за пользование пентхаузом. Впрочем, этих денег как раз хватит отелю на ремонт.

Менее чем за минуту Мульч добрался до расположенного в подвале гаража. Он вставил нижнюю челюсть на место, потряс задницей, выпуская оставшиеся пузырьки газа, и вылез из-за решётки. Специально переделанная под размеры Мульча полноприводная машина ждала своего хозяина. Бак был залит, автомобиль стоял носом к выезду из подземного гаража.

– Сосунки… – пробормотал гном, снимая с шеи ключи от автомобиля.

Всего в метре от него материализовалась капитан Элфи Малой.

– Сосунки? – уточнила она, включая электрошоковую дубинку.

Мульч прикинул возможные варианты бегства. Пол в подвале был покрыт толстым слоем асфальта, а асфальт смертельно опасен для гномов, так как забивает кишки подобно клею. Выезд из гаража загородил похожий на гору человек. Мульч уже встречался с ним, в родовом поместье Фаулов. Значит, тот пацан наверху не кто иной, как печально известный Артемис Фаул. Прямо перед Мульчем стояла капитан Малой, и вид у неё был далеко не милосердным. Оставался только один выход. Назад, в каминную трубу. Подняться на пару этажей и спрятаться там, в каком-нибудь номере.

Элфи усмехнулась:

– Ну давай, Мульч. Только попробуй удрать.

И Мульч попробовал. Он развернулся и нырнул в дымоход, ожидая, что вот-вот получит в свою задницу мощный разряд тока. И он не был разочарован. Разве могла Элфи упустить такую возможность?

Терминал находился в шестнадцати милях к югу от Лос-Анджелеса и был замаскирован голографическим изображением дюны. Крут ждал их в шаттле. Он уже достаточно оправился, чтобы встретить Мульча широкой кровожадной ухмылкой.

– Так-так-так, – сказал майор, поднимаясь с койки и прижимая к груди пузырь со льдом. – Неужели старый негодяй воскрес из мёртвых?

Личный холодильник посла Атлантиды подвергся очередному набегу, и Мульч сейчас за обе щёки уплетал изысканный паштет из кальмара.

– Джулиус, столько времени прошло, а ты даже не навестил меня. Мог бы заглянуть с дружеским визитом. В конце концов, это ведь я спас твою карьеру в Ирландии. Если бы не Мульч Рытвинг, ты бы никогда и не узнал о том, что Фаул раздобыл себе Книгу волшебного народца.

Когда Крут особенно злился, как, например, в данную минуту, на его щеках можно было жарить зефир.

– Мы заключили сделку, каторжник. Ты её нарушил. И я верну тебя в тюрьму.

Похожими на обрубки пальцами Мульч взял с тарелки очередной кусок паштета.

– Знаете, я бы сейчас не отказался от стаканчика жучиного сока, – заметил он.

– Кушай, Рытвинг, питайся. Жри от пуза. Следующую пищу ты получишь через окошечко в двери.

Гном откинулся на спинку мягкого кресла.

– Какое классное кресло…

– Ага, – согласился Артемис. – Какая-то жидкостная подвеска. Не удивлюсь, если очень дорогая.

– Гораздо удобнее, чем в тюремных шаттлах, – продолжил Мульч. – Помню, как-то меня арестовали за продажу полотна Ван Гога какому-то техасцу. Так вот, меня перевозили в шаттле не больше мышиной норы. А в соседнем отсеке был упакован тролль. Помню, от него так воняло…

– То же самое говорил тролль, – усмехнулась Элфи.

Крут знал, что гном умышленно злит его, но сдержаться не смог.

– Послушай меня, каторжник! – рявкнул он. – Я проделал такой путь не для того, чтобы выслушивать твои басни! Так что заткни пасть, пока я её тебе не заткнул.

На Мульча эта вспышка не произвела ни малейшего впечатления.

– Кстати, Джулиус, и зачем же ты проделал такой путь? Великий майор Крут конфисковал шаттл посла, чтобы поймать такого мелкого воришку, как я? Вряд ли. Что происходит? Что тут делают эти вершки? – Гном кивнул на Дворецки. – Особенно он.

– Помнишь меня, коротышка? – хищно улыбнулся слуга Артемиса. – Кажется, у тебя передо мной должок.

Мульч судорожно сглотнул. Ему довелось скрестить мечи с Дворецки (ну, если это можно так назвать), и для последнего схватка закончилась, гм, несколько неудачно. Мульч выпустил прямо ему в лицо весь запас своих газов. Слуге было очень обидно, не говоря уже о том, что этот выхлоп чуть не свернул ему челюсть.

Крут не удержался от смеха, хотя рёбра его нестерпимо болели.

– О’кей, Мульч. Ты прав. Кое-что происходит. Кое-что крайне важное.

– Я так и подумал. И, как всегда, вам понадобился Мульч Рытвинг, чтобы сделать всю грязную работу. – Мульч почесал задницу. – Зря вы на меня набросились. И не следовало давать такой сильный разряд, капитан. Вряд ли я от этого стану более сговорчивым. Синячище будет о-го-го какой.

Элфи приложила ладонь к остроконечному уху.

– Эй, Мульч, если ты хорошенько прислушаешься, то обнаружишь, что сочувственных охов-ахов почему-то не слышно. Насколько я понимаю, тебе неплохо жилось на золото Легиона.

– О да, этот пентхауз влетел мне в копеечку. Только залог составил четыре ваших годовых оклада, капитан. А вы заметили, что за чудесный вид из окна? Раньше в этих апартаментах жил какой-то знаменитый режиссер.

Элфи удивленно подняла бровь.

– Рада слышать, что наши кровные денежки были потрачены с пользой. Хвала богам, ты их не промотал!

– Послушайте, я ведь всё-таки вор, – пожал плечами Мульч. – А что вы хотели? Чтобы я открыл сиротский приют?

– Нет, Мульч. Как ни странно, именно этого я от тебя совсем не ожидала.

Артемис откашлялся.

– Встреча старых друзей чрезвычайно трогательна. Но пока вы обмениваетесь остротами, мой отец замерзает в Арктике.

– Его отец? – нервно дернулся гном. – Вы хотите, чтобы я спас отца Артемиса Фаула? Отправился в Арктику и вытащил его оттуда?

В голосе Мульча Рытвинга слышался неподдельный страх. Гномы ненавидели лёд так же сильно, как и огонь.

Крут покачал головой.

– Мне очень жаль, Мульч, но все не так просто. Кстати, через несколько минут и ты пожалеешь о том же.

От дурных предчувствий гномья борода пошла мелкими кудряшками. А бабушка всегда говорила маленькому Мульчу: «Доверяй своей бороде, Мульч. Всегда слушай свою бороду».