"Рейн Остин. Безымянная земля ("Мир пауков") " - читать интересную книгу автора

стояли, держась за руки, глядя друг на друга и не замечая ни шума, ни людей,
толкавшихся вокруг. Потом женщина облизнула губы - у нее был прелестный
рот... И нежный округлый подбородок! И шея - изящная! И голова - горделивая,
словно цветок на стебле!.. Она что-то негромко сказала, кивнув в сторону
таверны на другой стороне площади.
Они протолкались сквозь толпу, все так же держась за руки - ладонь у
нее маленькая, мягкая, теплая, - и вошли в таверну. Здесь оказалось на
удивление мало народу - большинство предпочло веселиться на свежем воздухе.
Горели свечи на столиках, звучала нежная и грустная мелодия, которую выводил
на скрипке музыкант, сидевший на невысоком помосте.
- Хочу пить, - сказала женщина и добавила, искоса взглянув на Сонка: -
И танцевать.
Чудесный вечер - едва ли не самый приятный в жизни Владыки. Они
танцевали, гуляли и снова танцевали, уже на площади. Потом, вернувшись в ту
же таверну, поужинали и немного посидели, слушая музыку. Теперь совсем юная
девушка играла на флейте что-то бесхитростное и тоже чуть-чуть печальное.
Звуки казались серебристыми и вызывали в памяти образ теплого летнего дождя.
Странное дело - Сонк со своей новой знакомой почти не разговаривали, будто в
этом не было необходимости. Она спросила, как его зовут. И Сонк сказал -
Торанс. Имя отца. Он обычно называл его, когда хотел сохранить инкогнито.
Женщина удивленно распахнула глаза - они у нее были почти черные, а
иногда отливали фиолетовым и блестели, словно драгоценные камни - и
улыбнулась.
- А тебя? - спросил он, чувствуя, как от странного предчувствия
сжимается сердце.
- Тора.
Он наклонился через стол, взял ее руку и поцеловал тонкие, нежные,
душистые пальцы. Поднимая голову, поймал устремленный на него пристальный
печальный взгляд. И снова испытал острое чувство узнавания.
Тора высвободила руку, встала и, не произнеся ни слова, направилась к
выходу.
Сонк, с гулко заколотившимся сердцем, пошел за ней.
Выйдя из таверны, они свернули за угол и все так же молча двинулись в
направлении порта. Улицы становились все безлюднее, все темнее, приходилось
часто сворачивать. Сонк не запомнил дороги.
Наконец они остановились перед небольшим деревянным домом, утопавшим в
зелени сада, невидимого во мраке, но источающего сильный аромат множества
цветов.
Тора открыла дверь ключом, что было на острове большой редкостью -
здесь люди редко запирали свои жилища, - и вошла первой. Запах чужого жилья
ударил в ноздри - странный, немного отдающий гарью, - но уже мгновение
спустя Сонк забыл обо всем.
Комната освещалась только рассеянным лунным светом, падавшим сквозь
окно. Фигура женщины четко вырисовывалась на этом фоне, ее глаза в полумраке
отсвечивали серебром. Вот она сняла шляпу, отбросила ее в сторону, шагнула к
Сонку. Ее влажно поблескивающий рот оказался совсем рядом, и Сонк потянулся
к нему. Но Тора отстранилась. Она стала расстегивать его рубашку,
одновременно целуя короткими, быстрыми поцелуями - в лицо, шею, грудь.
Наконец рубашка упала на пол. Руки, прохладные по контрасту с жаром его
тела, скользнули к поясу. Щелкнула застежка. Тора присела и, стягивая с него