"Михаил Андреевич Осоргин. Свидетель истории" - читать интересную книгу автора

Быстроногий Ахиллес, сбросив на бегу хитон, летит так, что сверкают на
солнце голые пятки - и уязвимая, и заколдованная.* Он весь порыв и движение,
кудри развеваются, издали слышно его частое дыханье. На черепаху это не
производит ни малейшего впечатления: ползет не торопясь, зная, что ее победа
обеспечена. Разумеется, сочувствие Наташи на стороне Ахиллеса, но ей
нравится и уверенность черепахи, какая-то обреченность этого состязания.
Силой своей скептической мысли Зенон не дает Ахиллесу перепрыгнуть через
черепаху и унестись по берегу реки до самого перелеска. Есть тут какой-то
математический фокус, но Наташе он так же неизвестен, как и огорченному
бегуну.

*...Сверкают на солнце голые пятки - и уязвимая, и заколдованная - по
древнегреческому мифу, морская богиня Фетида, мать одного из величайших
героев Эллады Ахиллеса, стремясь сделать сына неуязвимым для оружия, окунала
его в воды подземной реки Стикс, но при этом пятка, за которую держали
ребенка, не попала под действие чар.

Лето пройдет быстро - уже начали косить сено; и не оглянешься, как пора
в Москву. А между прочим - основная цель жизни еще не выяснена, будущее еще
не наметилось! Опять будут речи о страждущем народе и деспотизме
самодержавной власти. Потом о соотношении личности и общества, о путях
эволюции и революции, о методах борьбы и, главное, тактике. И еще об
общественном долге и личном самопожертвовании. Долг - вздор, а отдать свою
жизнь так, как хочется,- разве это жертва? Это и значит - выиграть свою
жизнь! И все-таки интересно, любила ли Перовская Желябова?* Какую роль в ее
жизни сыграла эта любовь?

* Любила ли Перовская Желябова?- организаторы и участники покушения на
Александра II революционеры-народники Андрей Иванович Желябов (1851-1881) и
Софья Львовна Перовская (1853-1881).

После купанья так хочется есть, что Наташа выпила бы целую крынку
молока; но днем парного нет, нужно ждать, пока пригонят коров. А пока бы
хоть черного хлеба с крупной солью! И свежий огурец. Зенон, уткнувшись лицом
в траву, пробует задремать, но его перевертывают, захлопывают, прижимают
теплым локтем и почти бегом несут домой - через поля высокой ржи, которая
уже налилась и начинает золотиться. По переплету пощелкивают колосья, и
Зенону со всеми его единомышленниками и всеми его врагами беспокойно, потому
что руки Наташи в беспрерывном движении: она рвет колосья, вычищает еще
незрелые зерна и ест их белыми зубами.
У нее светлые голубые глаза, очень ясные, потому что молодые. И она
здорова, потому что выросла в деревне и еще не замучена городом. Кожа
золотится, босым ногам прохладно в тени высокой ржи. Мир пахнет травами,
прекрасный мир, неведомый тем, кто смотрит из городских окон на мостовую и
думает, что ничего другого нет, что так и нужно жить - в пыли, в дыму и
людском гомоне. И кто, значит, не ведает великого счастья - быть обнятым
природой и плыть по воздуху, над полем, над лесом, в горячем солнечном луче,
мошкой, мотыльком, ястребом, в шепоте трав, во всей этой изумительной музыке
летнего дня и в ощущении молодости, которого никакими словами не изобразишь
и не расскажешь.