"Валерий Осинский. Ужиный угол " - читать интересную книгу автора

можно" - и помогал. Шутил: "Если здесь хорошо, коли слушаешь и не обижаешь,
неизвестно будет ли там хорошо! Тут поспевай!"
После бани у Кузнецовых под рюмашку Леня рассказал, жена с дочкой
убежала к родителям. Осенью с тестем приезжает за урожаем. Зовет в город.
- А я там прорабом был с окладом и наградными за "гишефт махер". Не,
сначала четыре года на филфаке отбарабанил. Не мужское это!
- За водку выгнали? - спросила Наташа.
- Хорошая ты женщина, Наталья, но язва! Примаком не могу. К воле
привык. Надоели все эти Антоны, вступающие в бой. Тут хоть шерстью защитной
покроешься вместо одежды, так своей. И никому не должен.
- А дети?
- Дочка! Машка! - поднял палец Леня. - Я за нее любому! - он показал
кулак. - Бабская логика! Женщина чувствует нужность в жизни через детей. А
дети и сами вырастут. Главное, не мешай!
- Не мешаешь?
В голубых хрустальной чистоты глазах Лени всплыла муть печали,
растеклась по распаренному лицу и зацепилась за кривую ухмылку.
- Один умный человек сказал, что современная женщина так же слезлива и
груба сердцем, как в средние века! А, глядя на тебя, Наталья, добавлю, коня
ты остановишь, чтоб было на ком пахать, а в горящую избу войдешь из
жадности! Говорят, ненависть женщины может понять только другая женщина. Но
я тебя понимаю. Для тебя, жены боевого офицера, я люмпен, горьковский тип!
На тебя свалилось...
- Не болтай!
- Обо мне еще заговорят! Главное, не мешай русскому человеку власть и
он поднимется!
- А кто же тебе тут мешал? - спросила Кузнецова.
- Посмотрим, как ты осядешь! Земля государственная. Не твоя. В своем
огороде копайся! А как поднимешься, найдутся охотники на твое добро! Кто
землей владеет, тот и страной владеет. Это тебе не нефть, земля пребывает в
веках! А кто власть добром отдавал? Вот когда все из-под земли выкачают, и
хлебушка купить не на что будет, тогда и скажут, берите, да растите, а то
амбец нам всем. Все жрать хотят, а земледельца с прахом равняют! Хоккеист
такие деньжищи клюшкой загребает, что область год кормить можно. А откуда
денежки? От марксовой прибавочной стоимости? Шиш, Коля! - Молотков предъявил
кукиш с черным трудовым ногтем на большом пальце. - От таких лохов, как мы с
тобой!
- Времена не те! Земля есть. Работай! - сказал пилот.
- Много ты знаешь о временах. Что ты видел, кроме своих вертушек!
Молоткова слушали в пол-уха. "Пустомеля!" - называла его Наталья. Но
дружила с ним.
У озера по грибы Кузнецовых застал ливень. Небо озаряли фиолетовые
всполохи, как черные горы, перевернутые вершинами вниз. Мокрый Филя жался к
людям. За сотками картофеля и поленицей под навесом виднелась изба
Молоткова, черная от времени.
Леня дал переодеться в сухое. В теплой избе согрелись. (От шерсти Фили
повалил пар, разнося крепкий псиный дух, зверь, поймав чей-либо взгляд,
коротким взмахом хвоста просил его извинить за вторжение, и пришлось вывести
пса в сени). Но к вечеру Денис пылал. Леня хлопотал возле больного: одеяло
подобьет, воды принесет. Обтерли мальца самогоном. Не помогло. Тогда