"Владимир Осинский. Чудеса маленькой Грези" - читать интересную книгу автора

работников-пусть тракторы сами делают все, что нужно... И чтобы поймали,
наконец, разбойника Гарсея, который полтора года назад убил женщину, а
сейчас грабит бедных фермеров...
Карие и блестящие от недавних слез глаза Грези загорелись
вдохновением:
- А еще лучше-я вам покажу! Вот!.. Вот!.. Вот!..
И по мере того, как крепнущим детским голоском она выкрикивала свое
"вот", у шерифа, мистера и миссис Пенкроф все шире открывались рты, но лица
делались все спокойнее, и в них появлялась тишина, и все трое, так много
знающие о жизни и так сильно ею потрепанные, становились все более похожими
на Грези, которая была охвачена восторгом желания добра и счастья для всех.
...В огромное поле превратился клочок истощенной за многие годы земли
мистера Пенкрофа, и шла по нему шестерка красавцев-тракторов.
Бодро прошагал и приветливо склонился старый Питере.
- Иду наниматься в шоферы-открылось свободное место, а у меня, как
видите, опять две ноги, ха-хаха!-крикнул он и исчез за изгородью.
Вышел из лесу, направился прямо к шерифу и, подойдя вплотную, бросил
на землю у его ног два пистолета и винчестер жестокий и неуловимый гангстер
Гарсей. Он поднял руки и сказал:
- Я здесь, шериф. Мне надоело жить по-волчьи.
Много было еще чудес, пока миссис Пенкроф, вечно раздраженная и
усталая, эта грубая жилистая женщина, не спросила тихо:
- А мне, дочка...- мне?
- А тебе...-торжественно заявила Грези,-тебе- вот!
И все увидели, что во дворе чисто, как никогда, в доме до блеска
вымыты полы, скотина накормлена, а на кухне стоит на высокой табуретке у
плиты котенок и помешивает ложкой в дымящихся кастрюлях.
Они долго молчали, пока Грези не воскликнула с торжеством и
ликованием:
- Хорошо я придумала?
Взрослые так же молча переглянулись.
Пенкроф горько сказал:
- Как я объясню, откуда у меня эта земля, эти тракторы и все
остальное? И потом-где взять деньги на налоги за все это?
Шериф кивнул-ведьмой был представителем власти и понимал в таких
вещах.
Гангстер Гарсей с сожалением произнес, глядя на тучную фигуру
неуклюжего Силбрайта.
- Никто вам не поверит,- шериф, что вы один схватили меня, и все равно
не дадут вам премии.
- Я уже не смогу не гнуть спину сутра до ночи,-покачала головой
женщина. И вдруг ее охватило раздражение, с которым она не могла совладать,
потому, что вспомнила всю свою проклятую неудавшуюся жизнь: как
семнадцатилетней девчонкой, наслышавшись похвал учителя рисования,
утверждавшего, что ее акварели очень-очень-очень хороши, уехала в Большой
город научиться настоящей живописи и стать настоящей художницей: как не без
помощи профессора поняла-ничего не выйдет, как вышла замуж за мистера
Пенкрофа, тогда еще молодого и веселого, а не сутулого и
испуганного-нынешнего; как огрубели ее некогда маленькие руки... И с
невыносимой ясностью сообразив, что никогда этим рукам не справиться больше