"Владимир Осинский. Астропилот Ронг Третий" - читать интересную книгу автора

отсутствие щепетильности.
Мы знакомились с планетой, на которую летели, в продолжение добрых
трех часов, и никто не устал. Вокруг нас глубоким дыханием дышал
девственный лес, от штабеля березовых дров пахло свежими опилками, и в
нагретом солнцем густом воздухе хаотично плавали мириады мельчайших
частиц-пылинок, которые давно исчезли на Земле.
Внезапно программа прервалась. Вспыхнул свет.
Что-то сломалось?
- Приближается время сна,-деликатно, но настойчиво сказал
автомат.-Надеюсь, пассажиры не задеты моим вмешательством?
- Ну что вы,-саркастически вымолвил Тингли.
- Ничуть!
Автомат принял его слова за чистую монету, успокоенно кашлянул и вдруг
поучительно заявил:
- Хорошего понемножку.
Раздался общий смех. Мы пошли спать.
Начался третий, последний, день полета. "Эфемерида" жила неторопливой,
размеренной жизнью. Я окончательно вощел в роль космостюарда и испытывал
удовлетворение от мысли, что совсем неплохо справляюсь со своими
обязанностями. Пассажиры были явно довольны, и я постепендо проникся к ним
чувством ответной доброжелательности.
Сон Вельд безбожно обыгрывал меня в шахматы.
С Тингли мы однажды крепко поспорили по вопросу о причинах
происхождения войн, и я удивился разносторонности его знаний. Он утверждал,
что древняя история Земли, по существу, представляет собой именно историю
военных столкновений, и назвал мирные периоды "логическими мостиками между
ними, временными и попросту вынужденными передышками".
- В эпоху деления Земли на государства с различным социальным
устройством причины для возникновения войн не исчезали. Но ведь даже
поединок боксеров делится на раунды-не потому, что на время перерыва
исчезает повод для схватки, а просто-напросто в силу необходимости, чтобы
передохнуть...
Мне, со своей стороны, казалось, что такой взгляд довольно примитивен.
Причинами войн, доказывал я, были не только социальные противоречия, но и
нечто, составлявшее в тот далекий период истории важную часть самой
человеческой природы.
В общем, оба мы порядком запутались, потому что знали историю позорно
плохо. Сон Вельд нас высмеял, Кора Ирви беспомощным, сразу замеченным мною
жестом пригладила белую прядь, которая резко выделялась в ее черных густых
волосах, и тихо сказала:
- Зачем были войны? Смерть и без того всегда рядом...
Сон Рустинг горячо поддержал ее. Я вспомнил записи в картотеке и
поспешил перевести разговор на другую тему. Дин Горт, перехватив мой
озабоченный взгляд, брошенный на них, слегка кивнул и тут же щелкнул
затвором. Навернo, в сотый раз. Я даже не разозлился. Голограф, самый
молчаливый человек на корабле, не расставался с камерой, и все мы начали к
этому Привыкать, За мной он охотился особенно упорно. Однажды я не выдержал
и довольно резко сказал ему об этом. Он внимательно посмотрел на меня:
- Понимаю, это не может не раздражать. Но что поделаешь? Поверьте, я
сам не рад. Только ведь иначе у меня ничего не выйдет.