"Мэгги Осборн. Его прекрасные жены " - читать интересную книгу автора

С горящим лицом, вся дрожа, Рози ринулась к полкам над плитой,
протянула руку и схватила жестяную коробку. Отбросив крышку, она отсчитала
несколько монет и швырнула их на стол перед Джоном Хоукинзом.
- Отправляйся завтра в город и купи ему что-нибудь из одежды. - Рози
повернулась к Лодише: - А то, что на нем, ты выстираешь, выгладишь и снова
положишь в сундук!
- Мы берегли эти деньги на сахар и кофе, да мало ли что еще
понадобится.
- Обойдемся! - В несколько шагов Рози пересекла кухню, схватила бутылку
виски и, выскочив через дверь гостиной, с грохотом захлопнула за собой
дверь.
- Что это с ней? - спросил Боуи, нарушив тяжелое молчание.
Джон Хоукинз и Лодиша обменялись взглядами и неодобрительно поджали
губы. Он вернулся к газете, она - к плите.

***

Рози не вышла из своей комнаты к ужину.
- Подчищайте-ка тарелки, - распорядилась Лодиша, накладывая в
выщербленные миски вторую порцию сочной тушеной оленины. - Больше вам
оленины не видать.
- Роуз Мэри отдала почти всего оленя семьям Хадсонов и Гринов. Это
хороший поступок. В их домах нет мужчин, - пояснил Джон Хоукинз. Его цилиндр
покоился на скамейке рядом с ним, из-за воротника туго накрахмаленной
сорочки торчала ситцевая салфетка.
Пока мужчины ели, Лодиша сновала вокруг, предлагая добавить мяса и
подкладывая куски пирога с сушеными яблоками.
Покончив с едой, Боуи улыбнулся замершей в ожидании Лодише:
- Я уже и забыл, когда так славно ел. Благодарю вас, мэм.
- Никакая я вам не мэм, - просияла та, принимаясь за посуду. - Лодиша,
и все тут.
Джон Хоукинз поднялся.
- Лодиша разрешает курить в доме только в метель. Пойдемте во двор.
Он водрузил на голову цилиндр и, прихватив теплую куртку, висевшую на
крюке возле кухонной двери, сделал Боуи знак последовать его примеру.
Холодный, колючий мрак окружил их со всех сторон. Над бескрайними
просторами прерии нависал мерцающий звездами черный балдахин. Боуи вдохнул
ледяной воздух полной грудью и устремил взгляд на гряду облаков, медленно
плывущих над головой. Радостное чувство захлестнуло его. Он не надеялся
снова увидеть ночное небо.
Джон Хоукинз раскурил две сигары и протянул одну ему. Он заговорил не
раньше, чем на конце его сигары образовался внушительный слой тлеющего
пепла.
- Когда я был индейцем, то знал законы и обычаи. В своей новой жизни я
многого не понимаю, особенно того, что связано с браком. - Джон Хоукинз
затянулся и выпустил струйку дыма в черное небо. - Если это не противоречит
обычаям, я хотел бы выступить от лица семьи невесты и кое-что объяснить.
Неоспоримым свидетельством плачевного состояния Боуи было то, что он
отчаянно мерз, хотя ему не раз приходилось ночевать на голой земле при
температуре ниже нуля. Капитан охотно променял бы сигару и беседу на манящее