"Фаина Марковна Оржеховская. Шопен " - читать интересную книгу автора

от работы крестьян, заставляя их петь и плясать перед приехавшими в замок
гостями. Фридерик насмотрелся здесь на всякие хороводы, горелки, обертасы и
мазуры, но все это было далеко не так привлекательно, как в дикой Шафарне,
потому что показывалось нарочно, из-под неволи. Крестьянские девушки,
заранее предупрежденные и подученные, плясали слишком усердно и косились на
господ, а их руководитель, шорник Фома Дергач, размахивал при этом руками и
делал свирепые глаза.
Когда же сам пан граф принимался плясать в хороводе, - он проделывал
это плавно, с достоинством и долго потом обмахивался платком, - девушки
сильно конфузились и начинали танцевать хуже.
Но если бы пани Юстына видела своими глазами, какое богатство окружает
ее сына в Служеве, ее материнское самолюбие было бы полностью вознаграждено!
Замок, хоть и средневековый с виду, был весьма благоустроен. Даже при
большом стечении гостей каждому отводилась отдельная комната. Ходить за
гостем выделялся специальный слуга. Трапезы были изысканны и сопровождались
музыкой. При этом не какое-нибудь трио, а целый оркестр разыгрывал увертюры,
менуэты, а то и целые сюиты из всевозможных танцев. Летом балы происходили
на открытом воздухе, что придавало им видимость очаровательной
непринужденности, при соблюдении всех правил утонченного гостеприимства.
Днем каждый делал, что хотел, но ему не давали скучать, так как на каждом
шагу его ожидали удовольствия: то манил прохладный грот, где стояли статуи
трех богинь, оспаривающих первенство перед Парисом, то влекла к себе резная
беседка, уютно убранная внутри и располагающая к дремоте, то раздавались
звуки невидимого оркестра, и гость, усевшись неподалеку, наслаждался
музыкой.
Устраивались верховые прогулки по окрестностям или катание на лодках с
песенниками. И Фридерик постепенно привыкал к этой жизни, легкой, бездумной
и совершенно праздной. Хоть ему и была отведена комната с роялем Плейеля,
играл он здесь меньше, чем дома; времени было достаточно, но внутри что-то
не ладилось. Он обрывал занятия и уходил в сад, где его ждал Антось, и день
проходил быстро и незаметно в разнообразных развлечениях.
Все в графском доме были веселы и беспечны. Так чувствуют себя люди,
которым нечего бояться за себя и за своих близких; которые уверены в своем
пожизненном благополучии и оттого могут быть просты, приветливы,
великодушны. Сын пани Юстыны был очарован. Особенно пленяли его женщины
этого мира, и тут скрывалась опаснейшая ловушка для него, потому что он был
восприимчив к красоте. А эти аристократки были красивы. Они не знали никаких
забот, кроме одной - переодеваться по нескольку раз в день в самые нарядные
туалеты. Французская речь, французские имена, ласковое обращение женщин,
похожих на ангелов, мягкие краски, радующие глаз, - все это вскружило ему
голову. И он уже невольно подражал братьям Водзиньским, которых прежде
высмеивал в своих импровизациях.
Все это могло только радовать пани Юстыну. Но как бы она была
счастлива, если бы увидала большую картинную галерею, расположенную здесь, в
саду, над рекой! Летом галерея превращалась в музыкальный зал. Там стоял
рояль, и Фридерик по вечерам играл для прихотливой, взыскательной аудитории.
Он царил здесь в эти часы, а магнаты и их нарядные жены и дочери внимали ему
в глубокой тишине. Всегда чуткая к музыке, пани Юстына на этот раз не
заметила бы перемены в игре Фридерика, не услыхала бы, что он бессознательно
приспособляется к окружающему. Его импровизации были под стать всему, что он