"Свен Ортоли, Никола Витковски. Ванна Архимеда (Краткая мифология науки) " - читать интересную книгу автора

макроскопическому (устройству механизма) уничтожает квантовые эффекты.
Заметим, что у этого решения есть свои трудности: в числе прочих -
возможность мгновенной передачи действия на расстояние.
Одним словом, история с котом показывает, что присутствие
наблюдателя искажает наблюдение. Это искажение влечет за собой редукцию
волнового пакета, а следовательно - к счастью, - и возникновение осязаемого
результата (наблюдаемая траектория в пузырьковой камере, мерцание экрана и,
наконец, жизнь или смерть кота). Но квантовая теория, столь могучая в
решении своих задач, не предлагает никакой корректной теории измерения. В
этом и заключается вопрос, поставленный парадоксом Шредингерова кота.
Что нам еще расскажет этот котик? Прежде всего, что у нас пока нет
никакого Священного Писания, где изложена объективная правда о существующем
мире и управляющих природой законах, не зависящих от присутствия или
отсутствия открывающих их людей-наблюдателей. Бор и Гейзен берг верили
(теперь известно, что с "квантовой" точки зрения они были не правы): мы не
можем наблюдать за объектом, не воздействуя на него и не изменяя его. Для
них, по словам Шредингера, "таинственная граница между объектом и субъектом
разрушена". Сам же он не придерживался подобных взглядов. "Созерцающий дух
не является физической системой и не может взаимодействовать ни с какой
физической системой". Шредингер любил Эдгара По и приводил в пример рассказа
"Маска красной смерти": смельчак-танцор, рискнувший снять маску с
незнакомца, не видит за ней ничего, кроме пустоты. Таким же образом,
наблюдателя невозможно обнаружить в нашем представлении мира просто потому,
что он и сть наше представление мира и, будучи причастен целому, не может
проявиться в его части.
Кроме того, кот говорит нам: я жив и существую как таковой в
аргументации Шредингера. Физике довольно непривычно обращение к столь
сложным системам. Именно это и лишает метафору законных оснований, так как,
будучи живым, кот непременно оказывается системой открытой и не
изолированной. А классическая квантовая теория, построенная Нейманом, умеет
описывать только замкнутые, а значит, изолированные системы. В современной
интерпретации теории (в частности, Роланом Омнесом, Войцехом Зуреком и
Робертом Гриффицем) акцент ставится на взаимодействии системы, прибора и
окружающей среды. По утверждениям специалистов, именно "декогеренцией",
вызываемой средой, объясняется очевидная редукция вектора состояния.
Почему место (скромное) в общей культуре занял только кот плюс
разве что связанные с ним принцип неопределенности[36] и общее представление
об индетерминистской физике? На то есть три причины. Во-первых, идейная
сложность квантовой механики (математический ее аппарат не сложнее, чем у
общей теории относительности) придает ей эзотерическую ауру, весьма удобную
для тех, кто хочет утвердиться в роли гуру: в начале восьмидесятых годов
рекламный плакат "трансцендентальной медитации" представлял на левой
половине список заповедей, а на правой - самые герметические из уравнений
квантовой механики и теории относительности. Во-вторых, в нестабильную эпоху
наука, умеющая управляться с неопределенностью, несколько ободряет. Наконец,
в-третьих, квантовая физика со всеми своими парадоксами (никуда без
покровительственной тени Эйнштейна - говорят, он так никогда и не отказался
от поисков "элемента реальности") искала большего, чем любая другая
физическая теория: секрет природы мира, лежащего вне теней на стене пещеры.
Вот почему, в то время как бодлеровские коты "со зрачками таинственными"