"Х.Ортега-и-Гассет. Что такое философия" - читать интересную книгу автора

скептицизма был троп Агриппы о расхождении во мнениях. Многообразие и
изменчивость мнений об истине, приверженность различным и даже па вид
противоречивым учениям рождает недоверие. Поэтому нам следует не медля дать
отпор этому расхожему скептицизму.
Вы, вероятно, не раз обращали внимание на необычайное, но правдивое
происшествие. Возьмем, к примеру, закон всемирного тяготения. В той мере, в
какой этот закон является истиной, он, несомненно, был ею всегда, т. е. с
тех пор, как существует материя, обладающая весом, существуют тела;
последние всегда вели себя в соответствии с его формулой. Тем не менее
пришлось дожидаться, пока в один прекрасный день XVII в. его не откроет один
человек с Британских островов. И наоборот, нет ничего невозможного в том,
что в другой прекрасный день люди забудут этот закон - не опровергнут или
уточнят, поскольку мы предполагаем его полную истинность, а просто забудут и
станут относиться к нему так же, как до Ньютона, - не будут даже подозревать
о нем. Это придает истинам двойное, весьма курьезное ' свойство. Сами по
себе они предсуществуют всегда, не претерпевая ни малейшего искажения иди
изменения. Однако то, что ими овладевает реальный субъект, подверженный
воздействию времени, сообщает им видимость историчности: они возникают в
один прекрасный день и, быть может, улетучатся в другой. Ясно что эта
временность относится собственно не к ним, а к их присутствию в человеческом
разуме. Во времени на самом деле происходит психический акт, в котором мы их
мыслим, он-то и является, реальным происшествием, действительным изменением
В череде мгновений. Строго говоря, истории принадлежит лишь ваше знание или
незнание. Именно этот факт представляется таинственным и тревожным, так как
оказывается, что с помощью нашей мысли - изменчивой и эфемерной реальности в
высшей степени эфемерного мира - мы получаем во владение нечто постоянное и
вневременное. Таким образом, мышление - это точка соприкосновения двух миров
с антагонистической консистенцией. Наши мысли рождаются и умирают, уходят и
возвращаются, погибают. А в это время их содержание, то, что мыслится,
остается неизменным. Дважды два всегда четыре, несмотря на то что
интеллектуальный акт, в котором мы это постигли, уже осуществился. Однако
говорить так, утверждать, что истины вечны, значит употреблять неадекватное
выражение. Вечное, непреходящее бытие означает определенное постоянство на
протяжении всего временного ряда, неограниченную длительность, которая ничем
не отличается от эфемерной длительности, а длиться - значит быть погруженным
в поток времени и так или иначе зависеть от его течения. Так вот, истины не
имеют никакой - ни малой, ни большой длительности, они не обладают никаким
временным атрибутом, их не омывает река времени. Лейбниц назвал их verites
eternelles, на мой взгляд также неточно. Вскоре мы поймем, в силу каких
веских причин. Если непреходящее длится столько же, сколько время в целом
само по себе, то вечное существует до начала времени и после его конца, хотя
и положительно включает в себя все время; это гиперболическая длительность,
сверхдлительность. В этой сверхдлительности длительность сохраняется и
вместе с тем уничтожается: вечное существо живет бесконечно, т. е. жизнь его
длится мгновение, или не длится, ему присуще "совершенное обладание сразу
всей полнотой бесконечной жизни". Таково в действительности изящное
определение вечности, предложенное Боэцием: interminabilis vitae tota simul
et perfecta possessio. Однако отношение истин ко времени не позитивно, а
негативно, они просто ни в каком смысле не имеют ко времени никакого
отношения, они полностью чужды любому временному определению, они всегда