"Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки - ландлорд ("Ричард Длинные Руки" #12)" - читать интересную книгу автора

- Не к добру это... Не к добру!
- Знамение, - произнес Сенешаль значительно. - Знамение.
Ракушка скрылась, Яргард опомнился, пинками и руганью разогнал матросов
по кораблю, пора поднимать паруса, только я, замерев, смотрел ей вслед. Есть
ли там люди? Или же сопит и трудится одна автоматика?
На корабле несколько тесных каморок, одна из них моя. Я вошел,
пригибаясь, огляделся. Одна-единственная лавка, она же койка, и, что
удивило, откидной столик, как в самолетах высокого класса, только побольше.
Насколько помню, в эти времена такие столики не водились. Понятно,
позаимствовали с Юга....
Сердце бьется часто и взволнованно, не нахожу себе места. Сверху через
тонкие доски доносятся крики и команды, стук сапог и деловой шум.
Я шагнул к лавке, сердце едва слышно трепыхнулось в радостном
предчувствии. Я вздрогнул от кончиков ушей до пят, огляделся, воздух
затрещал, как при сильнейшем электрическом разряде. В двух шагах возникла
шаровая молния. Ее трясло и дергало, но выдержала напор хаоса и разрослась в
плазменную фигуру человека.
Я отступил, инстинктивно прикрываясь ладонью, но огонь не жжет, на
чистый свет первого дня творения можно смотреть во все глаза, не щурясь.
Фигура укрупнилась, характерный размах плеч и могучие руки, только лицо
осталось сгустком огня без намека на глаза и рот.
Голос прозвучал сильный и мощный:
- Ричард... король Барбаросса смертельно болен...
- Тертуллиан! - вырвалось у меня радостное. - Ты все-таки сумел!
- Это сумел ты, - донеслось из сгустка огня. - Твой дух...
Треск разрядом заглушил, фигура деформировалась, силы космоса стремятся
разрушить упорядоченную структуру, вернуть в стандартную шаровую молнию.
Искаженный помехами голос прозвучал громко и отчетливо:
- Помоги... ему...
Я помотал головой.
- Прости, корабль уже отчаливает.
- Это... нуж...
- Нет, - сказал я резко.
- Тысячи людей умрут... монастыри будут разрушены... Сгорит... а
Тьма... восторжествует...
Голос оборвался, фигура уменьшилась до шаровой молнии, а та с жутким
треском взорвалась. Меня швырнуло на переборку, в голове грохот и боль во
всем теле, я в испуге залечил в себе все ушибы и поднялся. Во рту соленый
привкус, но даже кожа на костяшках пальцев уже под лохмотьями содранной
розовая, чистая.
На языке остались слова, что я так долго шел к Югу, что он уже по ту
сторону океана, что ничто меня не сдвинет и не остановит...
Пес поднял голову и смотрел выжидающе. Я зло и отвратительно выругался,
потом еще и еще раз, но злость и бессильная тоска не уходили и не
рассасывались, а чувствовать себя говном, ох, как не хочется, это другим
могу казаться орлом, но себе цену знаю.
И все равно я плыву на Юг, сказал я себе резко. Всех не наспасаешься.
Да пошли они все на хрен, я и о себе должен подумать. В конце концов я
чего-то стою, так что не надо мне о высших ценностях. Сейчас каждый за себя,
один Бог за всех...