"Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки - паладин Господа (Ричард Длинные Руки #3)" - читать интересную книгу автора

посматривать с уважением.
Сегодня, потерзавшись непонятными душевными муками - эх, нет здесь
психоаналитика! - выбрал время, когда там не упражняются, - не люблю
зевак, - вышел на задний двор и начал бросать молот в огромную наковальню.
Не сокрушит, понятно, зато отработаю дистанцию, с которой еще есть смысл
бросать, научусь сам ловить и бросать как можно скорее, не теряя
драгоценные секунды на широкий размах...
- Из тебя выйдет воин, Дик, - послышалось за спиной густое. - Настоящий
воин!
Бернард надвигался огромный, массивный, медведь в латах, а не человек.
Все-таки великаны, от которых ведет род, - непростые ребята.
- Почему воин? - спросил я. - Может быть, я вот прям жажду в
менестрельство! Всеми фибрами туда лезу.
Он отмахнулся.
- Да хоть жабрами. Я же вижу. Ты мечешь эту нечестивую штуку и...
чувствуешь удовольствие, будто служанку завалил на сено.
- Какое удовольствие? - ответил я замученно. - Я всего лишь хочу, чтобы
получалось, как я хочу.
Он кивнул с глубоким удовлетворением.
- А как, по-твоему, становятся мастерами? Вот так же: одно и то же, одно и
то же. С мечом, щитом, топором, конным, пешим, в доспехах и без. Одни
считают, что им хватит и первых уроков, пора и по бабам, а вот мы
упражняемся и упражняемся... А потом и бабы наши, и вообще все наше! До
горизонта и - дальше.
Острая печаль стиснула мое сердце. Молот прилетел, саданул меня рукоятью
по пальцам, разбив в кровь, и рухнул под ноги.
- Все мне не надо, - вырвалось из меня тихое, словно стон умирающего
зайца. - Мне совсем-совсем не все надо...
Бернард взглянул остро.
- Да? - рыкнул он. - А может, тебе надо больше, чем все?
Я поднял на него взгляд. Бернард смотрит серьезно, сочувствующе. Похоже,
эта закованная в доспехи каменная глыба что-то чувствует.
- Боюсь, - прошептал я, - что ты недалек...
- От истины, - сказал он подозрительно, - или вообще?
Раздались звуки музыки, через двор шла королева, строгая, но улыбающаяся
милостиво, одета для дороги в пурпурный плащ, золотая пряжка разбрасывает
солнечные блики. Голубое платье искрится мелкими блестками, такие же
голубые платья и на придворных, почти все моложе королевы, а двое совсем
маленькие девочки с большими букетами цветов в обеих руках.
Я остановился, любуясь лучом света в темном королевстве терминаторов, где
все лязгает, звякает, грохочет, грюкает, земля вздрагивает под тяжелыми
шагами, будто во все стороны расхаживают гуляющие экскаваторы.
Королева Шартреза остановилась, заприметив нас с Бернардом. Бернард
почтительно преклонил колено. Я поколебался, совсем недавно разговаривали
с нею запросто, но Бернард прав: на людях надо вести себя иначе.
Я преклонил колено. Шартреза улыбнулась - похоже, понимает.
- Бернард, - сказала она певучим голосом, - я вижу, не оставляешь молодого
рыцаря заботой. Наверное, смотришь далеко в будущее... где сэру Ричарду
придется очень непросто?
Бернард поднялся, сказал густым сильным голосом: