"Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки - воин Господа (Ричард Длинные Руки #2)" - читать интересную книгу автора

и с гордостью показал маленькие детские вены, в самом деле почти голубые.
- Голубая кровь, - повторил я задумчиво, в голове мелькнуло что-то из
классиков, но что, не вспомнил, - и белые кости... да?
- Да, - ответил он гордо, - ибо я - благородный!
А вот Асмер живет в достатке, определил я, когда подошел к его дому. Можно
сказать, в сравнении с Рудольфом купается в роскоши. Окна в его горницах
из пластин рога, распиленного и отшлифованного до толщины тончайшей
льдинки, и через них виден не только свет факелов за окном, но можно
различать даже людей и коней.
Вместо очага, что у Рудольфа, здесь настоящая печь, жарко полыхают две
жаровни, а сам пол не земляной, не глиняный, а из настоящих досок, плотно
подогнанных так, что в щель не просунуть и палец. Пол листает, гладко
выструганный и вымытый, от него пахнет сеном.
На широких мисниках, кроме глиняных кувшинов лежали медные миски и
тарелки. Все кружки оловянные, есть даже медные, а из ложек я заметил одну
серебряную. В опочивальне пол покрывают огромные рыжие турьи и серые
медвежьи шкуры, а во второй горнице, где Асмер изволит трапезовать, у
стола кабаньи шкуры с толстой кожей и негнущейся щетиной.
В боковой комнате ровными рядами висят связки лисьих и куньих шкур. Волчьи
и бобровые хранятся отдельно, рядом с сушильней, где желтыми восковыми
кругами громоздятся глыбы сыра, дальше тянутся бочки меда, воска, муки,
корзины с сушеными грибами.
На меня начали коситься с подозрением, слишком долго брожу и все
рассматриваю. Пожилая женщина наконец вспомнила, где сейчас может быть их
хозяин, явно соврала, ибо я убил не меньше часа на поиски, а потом Асмер
сам заявился домой, сытый и чуть пьяный. Я поспешно перехватил его в
коридоре, вытащил в просторный холл, где на стенах висел во всей жуткой
красе арсенал, еще страшнее, чем у Рудольфа, прошептал:
- Асмер, выручай! Здесь ты выглядишь прямо Аристотелем среди спартанцев и
разных троянцев. Это значит, умный ты, понял? Ну, выглядишь умным. А раз
умный, ты не бросайся на меня с кулаками, ладно? И руку от ножа убери. И
вообще лучше отойди подальше от этой стены, на нее смотреть страшно...
Асмер, хоть и умный, но понял мои слова насчет стены как шутку, кто ж из
нормальных мужчин не смотрит на стену с оружием без капанья слюней из
пасти и состояния, близкого к оргазму.
- Ну, - поощрил он, - говори. Пока убивать не буду.
- Асмер, - сказал я осторожно, - мы еще когда везли мощи... знал бы, что
там камни, кто б меня заставил тащить телегу, как я ее тащил? Так вот ты
как-то ругнулся одним нехорошим словом... потом я его слышал от
Бернарда... А здесь, когда я пытался у одного спросить, кто такие эти...
ну... Асмер, держи себя в руках!... спросить, кто такие оборотники, он
меня чуть не убил!
Асмер поморщился, одно дело назвать кого-то дерьмом другое - рассказывать
подробно о составе этого дерьма, объяснять цвет и запах.
- Да знаю, у кого ты спрашивал. Уже слышал...
Я поежился.
- Что, все уже знают?
- Да нет, - успокоил он, - просто это мой приятель. У него оборотники
увели жену. Нет, не убили, а просто соблазнили и увели. До этого на их
ладную семью любовались, ставили в пример, никто бы не подумал, что она