"А.С.Орлов, В.А.Гаврилов. Тайны корейской войны" - читать интересную книгу автора

планирования, главные угрозы для США в тот период находились в Европе и
Восточном Средиземноморье. Никто из американских политиков в то время не
одобрял мысли о том, чтобы держать гарнизоны в таких отдаленных местах, как
Корея. В 1947 г. ОКНШ доложил президенту, что у США нет стратегических
интересов в этой стране. Подписанный адмиралами Леги и Нимитцем, генералами
Эйзенхауэром и Спаатсем - наибольшими авторитетами в военной области в
США, - этот документ имел громадный вес.
Поэтому так мало внимания было уделено Дальнему Востоку. Мысль о
возможном советском рывке где-либо на Востоке отметалась. Это происходило
потому, что внешняя политика находилась в руках "европейцев", таких как Дин
Ачесон, тогда как азиатское направление, активно поддерживавшееся Джоном
Даллесом, оказалось временно в загоне.
Москвой не был взят в расчет - а скорее всего об этом не знали другой
важный документ правительства США. В марте 1950 года Совет Национальной
Безопасности США подготовил директиву СНБ-68, в которой правительству
рекомендовалось жестко сдерживать коммунизм повсюду в мире. В директиве
утверждалось, что СССР более склонен к вовлечению в "лоскутную агрессию",
нежели в тотальную войну, и любая неудача США при оказании отпора такого
рода агрессии могла бы привести к "порочному кругу принятия слишком
нерешительных и запоздалых мер" и постепенной "потере позиций под силовым
нажимом"45. США, указывалось в директиве, должны быть готовы противостоять
СССР в любой точке мира, не делая различия между "жизненно важными и
периферийными интересами"46. На основе вышеупомянутой концепции
правительство Трумэна определило следующие потенциальные субрегионы, которым
угрожает "советская экспансия": Южная Корея, Япония, Ближний Восток.
Соответственно Пентагону было предложено внести существенные коррективы в
дальневосточную стратегию и дипломатию США. Поэтому к началу Корейской войны
в июне 1950 г. США были основательно подготовлены к активному
политико-дипломатическому демаршу и прямому вступлению в локальную войну
против "коммунистической агрессии".
К тому времени американское руководство уже имело ряд предупреждений о
надвигавшемся конфликте. В сентябре 1949 года разведывательное управление
Дальневосточного командования США в Токио отметило перемещение большого
количества войск китайских коммунистов "корейского происхождения" в Корею
вслед за победоносным завершением войны Мао против Чан Кайши. В марте 1950
г., однако, Дальневосточное командование сделало вывод, что "в 1950 г. в
Корее не будет гражданской войны". В мае министр обороны Южной Кореи объявил
в печати, что вторжение близится, поскольку соединения КНА выдвигались к
38-й параллели. Макартур развеял эти страхи.
Окончательное утверждение президентом США Г. Трумэном директивы СНБ-68,
в корне менявшей подход США к обороне Южной Кореи, произошло 30 сентября
1950 года.
Но все это выяснилось позднее. А тогда, 8 апреля 1950 года, Ким Ир Сен,
Пак Хен Ен и Т.Ф. Штыков тайно прибыли в Москву47. Ким Ир Сен убеждал
Сталина, что Корею можно быстро объединить путем проведения скоротечной
военной кампании и что, как только войска КНДР вступят в Южную Корею, там
начнется всенародное восстание против режима Ли Сын Мана48. И Сталин,
видимо, начал поддаваться на уговоры.
По свидетельству российского исследователя А.В. Торкунова, в российских
архивах не удалось найти записей бесед Сталина с Ким Ир Сеном, но имеются